– Темнеет, пора на берег, – сказала Янка, и Серёжа снова взялся за вёсла.
В сумеречной пелене я смотрела на Серёжин пупок. Хотя… к чёрту эти двусмысленности. Я смотрела на его пенис. На его… писюн, господи ты боже мой – почему это трудно сказать вот так просто, открыто, без излишних благозвучных красивостей и вместе с тем без пошлости?
В сумеречной пелене я смотрела на Серёжин писюн. Смотрела, как он, замерший в подвешенном состоянии после всех этих поцелуев, легонько подрагивает от ритмичного, в такт вёслам, движения тела. Как стекают с него капли мужской влажности. Как он съёживается, слабеет и умаляется.
Я увидела в нём образ. Образ мужчины, образ силы, образ демиурга – чего-то столь же великого, что только и можно назвать Богом. Смешно, да? Ирония природы. Янка тоже в чём-то права. Но почему бы и не поцеловать? Не за образ. А просто так.
И я поцеловала. В порыве нежности бросилась и прижалась губами к ослабевшей мягкости этого смешного бога.
Серёжа от неожиданности замер, не зная, чего ещё ждать от такой дуры, как я. Я оставила его «бога» в покое и с улыбкой сказала:
– Поцелуй за поцелуй.
Когда мы вернулись на берег, уже совсем стемнело. На берегу в нос приятно пахнуло запахом шашлыка, где-то вдалеке слышались весёлые, чуть подвыпившие голоса.
– Где-то праздник в самом разгаре, – проворчал Серёжа, прицепляя лодку на место. – А мы за весь вечер даже не вспомнили про ужин. Может, напросимся на шашлыки?
– Ой, я бы с удовольствием! – обрадовалась Янка и, схватив меня за руку, с силой потащила в сторону нашего домика. – Побежали, оденемся хоть или что, ты намереваешься голышом туда заявиться?
Гуляли наши старые знакомые. Похожий на Кощея режиссёр Гоша, два художника – медведеобразный Макс и добрый старичок Виктор Иваныч, ну и та пожилая пара – актёры из одного московского театра. Ухаживали за их празднеством – готовили шашлык, подавали закуски и разливали напитки – Жан и Жуниор. Ещё был молчаливый незнакомец – молодой мужчина лет тридцати пяти. Стройный, атлетичный, красивый, со смуглым лицом, южным на вид, вроде и кавказец, но какой-то очень европейской внешности.
Нас приняли радушно. Угостили шашлыком, налили вина. Серёже, правда, поесть толком так и не дали.
– Сергей, вот вы-то нам и нужны! – сразу пристал к нему дядечка из пожилой пары. – Говорят, вы чертовски талантливо снимаете на камеру. Не возражаете, если мы попросим вас снять кое-что? Мы хорошо заплатим!
– Что будем снимать? – спросил Серёжа, прожёвывая мясо жадно и торопливо.
– Пикантное видео в наш домашний архив, – дядечка театральным жестом приобнял свою тётечку. – Я таки решился на гэнг-бэнг для любимой.