Фу… как представлю… уж лучше…
Что там было бы лучше – я додумать не успела, потому что мои мысли оборвал представший мне в ореоле лучей полуденного солнца огромный католический крест. Костел находился недалеко от моей работы и обычно я проходила мимо него, не особо приглядываясь к красивым классическим архитектурным формам.
Ну, конечно же! Большинство упоминаний о подобной бесовщине встречались в рассказах о несчастных католических монахинях и монахах. Так кому, как не им, разбираться в вопросе? Уж не знаю, обходили ли инкубы и суккубы стороной представителей иных конфессий или православный люд в частности… Хотя, наши скорее просто умалчивали о таком. Ведь засмеют! А некоторые еще и позавидуют… избу там подпалят, вшей в рясу натрясут, попробуют переманить к себе сладострастную демонессу или демоняку…
В общем, нервно взглянув на часы и поняв что и так уже совершенно бессовестно опоздала, я поспешила в католический храм.
Огромное, воздушное пространство обдало меня прохладой с запахом ладана и свечного воска. Здесь казалось непривычно просторно и пусто, ведь на стенах не было икон. На весь храм была лишь одна скульптура Христа Спасителя на кресте над кафедрой священника. Многочисленные лавочки, стоявшие по обе стороны от прохода, не изобиловали прихожанами, но это и к лучшему.
Оглядевшись, я нашла в дальнем углу, в одной из ниш небольшую кабинку характерного вида. Исповедальня. По крайней мере, нечто похожее обычно можно видеть в фильмах – деревянная, со скромным резным узором. С одной стороны дверь для священника, с другой – штора из сиреневого бархата – место для раба божьего, так сказать.
Рабом я себя не считала, потому как и к религии всегда относилась весьма спокойно. Мало ли, кто во что верит! Моя мама вот – в пенсию, например… Но сейчас, столкнувшись с необъяснимым и, надо полагать, религиозным, готова была поверить во что угодно, лишь бы избавиться от назойливого демонического ухажера, не прибегая к оскоплению черного коня.
Внутри кабинки было душновато и пахло бабушкиным шкафом. Едва мои глаза привыкли к мягкому сумраку, деревянная створка перед моим носом шумно сдвинулась в сторону и в маленькой решетке с перфорацией в виде крестиков я смутно увидела горбоносый профиль священника.
– In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen. – Протараторил сиплый голос из-за шторки, вероятно на латыни.
– Ого, да все серьезно! – Вырвалось у меня и с другой стороны появилось явное напряжение, заставившее срочно прикусить язык.
– Кто вы?
– Эм… э… а разве исповедь не может быть анонимной? – Вовремя нашлась я.