И она посмотрела на Марианну негодующим взглядом. Марианна села в кресло. Опустив глаза, она долго разглядывала свои руки, потом заговорила, и ее голос был ровным и твердым.
– Постарайся понять меня, Клэр. Я обучена медицине. И первое, чему меня учили мои наставники, это закон, согласно которому я не имею права пройти мимо человека, если тому нужна помощь целителя. У меня было несколько учителей. В отдельных тонкостях – способах распознавания или лечения того или иного недуга – они иной раз оспаривали утверждения друг друга, но в непререкаемости этого закона они все сходились в безоговорочном согласии. Это не просто безликое сострадание, в котором ты меня упрекаешь. Это мой долг.
Она подняла глаза и посмотрела на Клэренс взглядом, исполненным уверенности и достоинства. И Клэренс, не сумев долго противостоять пристальному взгляду ясных глаз Марианны, нехотя ответила:
– Не знаю. Возможно, ты права. Но вся моя душа бунтует против твоего поступка! А если бы на месте Мартина оказался Робин? Ты и тогда так же прошла бы мимо него, убедившись, что он мертв и уже не нуждается в твоей помощи, и стала бы перевязывать сэра Гая?
Марианна стиснула руки так, что ее пальцы побелели, впились ногтями в ладони.
– Если бы там оказался Робин… Я бы бросилась к нему, чтобы уберечь его от смерти или принять удар копий вместо него, – сказала она, – но мой долг целителя остался бы неизменным.
Клэренс вздохнула, подошла к Марианне и примирительно обняла за плечи.
– Я все равно не могу полностью принять твое понимание долга, Мэриан… Ладно! Не ко времени я затеяла этот разговор: ты торопишься, а я задерживаю тебя.
– Тороплюсь? Тебе показалось! – и Марианна постаралась улыбнуться как можно беспечнее. – Мне некуда торопиться. Скоро приедут те, кто отстал, и отец. Займемся ужином, а спать ляжем пораньше.
Клэренс укоризненно покачала головой и решительно сказала:
– Нет, Мэриан, ужином займусь я. Если сэр Гилберт спросит о тебе, скажу, что ты прилегла и уснула от усталости, – сжав ладонями плечи Марианны и почувствовав, как подругу пронизывает дрожь еле сдерживаемого нетерпения, Клэренс шепнула: – А тебе пора. Робин уже, конечно, ждет тебя.
Марианна окаменела в объятиях Клэренс. Запрокинув голову, она заглянула в нежные, светившиеся пониманием глаза подруги и тут же отвела взгляд.
– Что за глупости пришли тебе в голову? Почему тебе вздумалось, что я встречаюсь с твоим братом, да еще по ночам?
Клэренс тихо рассмеялась в ответ и, оставив Марианну, медленно прошла по комнате. В сгустившихся сумерках были слышны ее смех и шелест платья.