Глядя в непонимающие глаза дочери, сэр Гилберт поморщился как от боли и, взяв Марианну за плечи, поставил ее на ноги перед собой:
– Доченька, Робин сегодня на рассвете погиб.
Плечи Марианны вздрогнули под ладонями отца и окаменели. Она смотрела на сэра Гилберта ставшими невозможно огромными глазами, помертвев от услышанной вести, и прошептала немеющими губами:
– Этого не может быть. Это неправда, отец!
– Это правда, девочка. Час назад приезжал гонец от сэра Рейнолда и привез письмо о смерти лорда Шервуда. Не хотел тебе его показывать, но… Вот оно, читай!
Невилл не глядя нащупал один из пергаментных свитков, лежавших на столе, и протянул его Марианне. Выхватив письмо из рук отца, Марианна развернула пергамент и впилась в черные строчки:
«Дорогой мой друг сэр Гилберт!
Спешу поделиться с Вами вестью, радостнее которой для меня и быть не может, и надеюсь, что Вы разделите мою радость или хотя бы поймете ее. Мое проклятие, это исчадие ада, разбойник, именующий себя господином вольного Шервуда, нашел сегодня свою смерть. Вместе с сэром Гаем Гисборном мы сожалеем только об одном: что этот преступник погиб от стрелы, а не умер так, как и должно было ему умереть – позорной смертью на эшафоте.
Епископ Гесберт обязался сам отслужить благодарственный молебен об избавлении нашего графства от этого зла!
Воистину сегодня прекрасный день! Остальное гонец передаст Вам на словах, и я надеюсь видеть Вас и Вашу прекрасную дочь на празднике, который я намерен немедленно устроить в честь такого славного события».
Письмо заканчивалось подписью шерифа и его печатью.
– Все равно я не верю! – закричала Марианна, отбросив письмо, и затрясла головой так, что заколки из ее волос разлетелись в разные стороны. – Они с Гаем ни о чем другом, кроме смерти Робина, думать не могли! Он же не видел гибели Робина своими глазами. Я уверена, что это ошибка, заблуждение!
– Бедная моя девочка, – глядя на нее с состраданием, сказал сэр Гилберт. – Я думал так же, как и ты, потому и не стал бы даже говорить тебе об этом письме. Но так уж вышло, что сэр Ричард оказался в тот момент там же, где был Робин. Он видел, как все произошло, и рассказал мне в подробностях, как погиб Робин. Ты можешь сама расспросить его, только прошу тебя: держи себя в руках!
Эти слова отца убили теплившуюся в сердце Марианны надежду на то, что все происходящее было кошмарным сном, от которого она пыталась проснуться. Ее лицо исказилось от страдания, и она закрыла его дрожащими ладонями. Сэр Гилберт ждал слез, но Марианна молчала, лишь тихий стон невыносимой боли вырвался из-под ее сомкнутых пальцев, вызвав почти такую же боль в сердце Невилла, который сам страдал от сочувствия к горю дочери. Обняв Марианну, он прижал ее к груди и гладил, гладил по разметавшимся косам.