Мы дошли до кафе. Жизнь казалась такой необыкновенной, я чувствовала воздух весны, я чувствовала, как пахнет счастье.
Каспер открывает дверь и придерживает, чтобы я зашла.
– Как галантно, – я смеюсь и комично и наигранно кланяюсь. – Спасибо. За мной давно никто не ухаживал.
– Я всегда такой, если не сижу на тиндере.
Мы садимся за круглый столик, накрытый красно-белой скатертью. Официантка быстро принесла нам стаканы и кувшин с водой, а меню уже лежало на столе. Каспер заказал себе какой-то невообразимо большой бургер.
– Мне салат с перепелиными яйцами, спасибо, – я улыбаюсь милой официантке, она уходит, унося меню, перекладывая его на другой столик.
– Ты такая худая, – он берет меня за руку, касается выпирающей косточки на ней. – Что случилось? Почему ты пришла сегодня туда?
– Мне написали, я и пришла, – я усмехаюсь.
– Это плохой заработок для такой хорошей девушки, как ты.
– Каспер? – спрашиваю его я.
– Да?
– Сколько тебе лет?
– Двадцать два, а что? – он удивляется вопросу не меньше, чем я ответу. Двадцать два года… Он такой молодой, такой хороший. И трогает мои грязные от плоти руки.
– А мне почти тридцать, – я убираю от него руку. – Понимаешь? Я сама, наверное, решу, что же не так с моей жизнью и куда мне стоит идти работать, а куда нет.
– Нилу, сколько бы тебе ни было лет, этот заработок – самый грязный из всех, что может быть.
– Ты не прав, это очевидно же, – я нервно подавляю смешок. – Ты не знаешь всего дерьма, что случается иногда в жизни. Почему ты снимаешься в порно?
– Люблю секс! Очевидно же, – он смеется. – Разве это непонятно? Зачем еще нужно порно? – он смеется. – Да деньги мне нужны. И сам процесс не такой противный, как, к примеру, таскать что-то или клеить кому-то обои, красить стены.
– То есть в какой-то степени он все же противный для тебя? – вспоминая его слова про грязный заработок, спрашиваю я.
– Это не секс, – Каспер изменяется в лице. – Считай, просто ты слегка в чьей-то вагине или анусе… или рте. Просто находишься там, пока тебе это нужно. Не для удовольствия своего или девушки, а просто так. Все это я не считаю даже ни на грамм сексом. Это просто работа.
– То есть свой оргазм во время этой «работы» ты понимаешь, как?… – задумчиво протягиваю я.
– Как знак того, что сегодня я получу зарплату. С женским оргазмом там вообще не церемонятся. Если кончила вдруг, то молодец. А если не кончила, то и не беда, – он грустнеет. – Ты кончила сегодня? Только честно.
– Нет, но сложный механизм оргазма девушки не такой и сложный, если найти нужные шестеренки.
– То есть нужный член?