– Юля, ты где была? Я же волнуюсь! Что это за новости выключать телефон?! Где ты сейчас? Ты же без машины! А у меня дел сегодня много, не могу за тобой приехать.
– Я на электричке доеду. У меня тут с телефоном неполадки! Ты же знаешь, какая я криворукая. Я телефон уронила в воду. И пришлось его сушить. И я его разобрала, потом сушила сахаром, – затараторила Юлька, не отвечая на вопрос, где была. Врать Стасу было стыдно.
– А позвонить с любого другого телефона нельзя было? Ладно, потом расскажешь, – остановил её Стас. – Поезжай домой и жди меня там, хорошо?
– Хорошо, – с облегчением согласилась Юлька.
Стас положил трубку. Он куда-то ехал и торопился.
* * *
Сергеев спал долго и проснулся великолепно отдохнувшим. Проснулся с чувством нового большого счастья. Сердце радостно забилось, и он провёл рукой рядом с собой, не открывая глаз. Ощутил острый прилив разочарования. Он был готов, хотел и надеялся просыпаться рядом с Юлькой каждый день. Он встал, прошёлся по квартире, улыбаясь своим мыслям. Сварил кофе в найденной Юлькой где-то в его закромах турке. Удивился чистоте собственной кухни, ведь они вчера готовили, здесь была гора посуды. Сергеев всё время мешал Юльке готовить, и она что-то постоянно роняла и смеялась. Когда она успела всё убрать? Наверное, она тоже осьминог.
Сергеев выпил кофе и позвонил Юле. Она тут же взяла трубку. Голос её звучал тревожно, были слышны звуки улицы.
– Юль, ты случайно не ко мне едешь? – спросил он с надеждой.
– Нет, Ром, у меня тут дома что-то непонятное творится. Дом нараспашку, и никого нет. Мама телефон дома забыла. Стас мою машину пригнал и тоже куда-то делся, трубку не берёт. Может, обиделся на что-то? Гараж раскрыт, и пол бензином залит. И главное – бабули дома нет, а вместо неё какая-то странная записка.
– В этом есть что-то необычное? – удивился Сергеев.
– Да всё необычно. Бабуля очень редко из дома уходит и всегда на такси с соседом. А теперь сосед дома, а её нет. И записка… Там написано, чтобы я не волновалась, бабуля хочет побыть одна, подумать о душе, а мама её сопровождает.
– Бабушка очень пожилая? Заболела?
– Не в этом дело! Бабуля чихать хотела, волнуюсь я или нет. Никогда в жизни она никому записок не писала! Я даже её почерка толком не знаю. Это, во-первых. Во-вторых, у неё душа, совесть и нервы железобетонные. Из них можно было бы Крымский мост построить, не одну тысячу лет простоял бы. В общем, если она чисто теоретически может думать о душе, то только в деревне. В Климовке. У нас там старый дом. Я сейчас туда поеду. Как вернусь, позвоню тебе. Не волнуйся, если вне зоны буду, там связь не ловит.