– Об этом никто не думал. Там живут родители и будут жить ещё долго, – ответил Роман.
– Конечно, зачем думать? Это же такой прекрасный повод продолжать держать в узде сиротку. Пусть надеется, что ему что-то перепадёт от этой квартиры. А может, и нет. Это зависит от его поведения, это надо заслужить. Я всю жизнь жил из милости и должен был платить, платить, платить! За внимание, за сказку на ночь, за подарки, за покупку необходимого… И я платил послушанием, хорошими оценками, помощью по дому. Если вы думаете, что совершили добрый поступок, когда подобрали сироту и вам это зачтётся, то нет! Я вам ничего не должен!
Стас стал заглядывать в окно сквозь доски, пытаясь рассмотреть лица своих пленников, лицо Романа, но в сумраке комнаты это было непросто. Юля смотрела на него и не узнавала, он потерял свою благородную сдержанность. Он принимал нелепые позы, выгибал шею. Надо было снова попытаться что-то сделать.
– Стас, бедный ты мой, ты столько пережил… Тебе нужно успокоиться и отдохнуть. Давай поедем домой.
Стас чиркнул зажигалкой. Юля потянулась за ней.
– Подожди, ты это ещё успеешь. Я хочу, чтобы ты был справедлив.
– Юлька! – он по-хозяйски обнял её, прижал к себе и счастливо рассмеялся. – Справедливость – моё второе имя!
– Роман в этой истории вообще ни при чём. Отпусти его.
– Он всегда при чём! Он это клубничка на торте, это бонус. Мы избавимся от всех одним разом. Эх! Сирота я, сирота! Из Чечёткиных мы с тобой одни остались, я официально сын, справка имеется. И Сергеевы меня усыновили. Там, конечно, всё гораздо скромнее, но московская квартирка в центре дорого стоит. После потери родного сына я родителей успокою, а потом отправлю следом за ним. Ещё не знаю как. Может, отравлю. Тут бы с бабушкой посоветоваться, да она вряд ли согласится помочь. Скорее всего, они не переживут смерть любимого сына и отравятся газом. Хотя это рисково. Может пострадать квартира. Но время подумать у меня ещё будет. Короче, хватит болтать. Всё, что хотел, я сказал. Преступление доказано, подсудимые признались! За судом незамедлительно следует наказание!
– Юля, уходи отсюда! – прокричал из-за двери Роман.
– Я без тебя никуда не уйду, – просто сказала Юлька.
– Убирайся! – кричал из комнаты Роман.
– Юля, что за фамильярность? – вдруг заинтересовался Стас. – Всё-таки скажи мне, где ты сегодня ночевала?
– Я ночевала у Романа!
– Ты не могла. Ты хочешь меня расстроить? Ты же не одна из этих пустоголовых дур, которые сами лезут к нему в постель. Ты моя сестра. Я же предупреждал тебя.
– Она тебя дразнит, – встрял Роман, – ты в бабах никогда не разбирался! Пусть уезжает. Она наслушалась тут достаточно, если ещё насмотрится, придётся тебе её по психологам таскать. Бабы – народ впечатлительный. У меня с твоей сестрой ничего не было. Я, конечно, кое-какие вольности себе позволил, но Юлия Вадимовна – кремень. Не дала! Она мне, собственно, и не нравится, не люблю рыжих.