Паша повернул к нему злое раскрасневшееся лицо:
– Да какого ты…
– Тихо, – Артур поднял ладонь. – Всё нормально: одним нравится, другим не нравится. Я спою другую.
Пальцы вновь пробежали по струнам, привыкая к новому рисунку мелодии – спокойному, задумчивому.
Уходил в туман и темноту пиратский бриг, огни святого Эльма мерцали на мачте. Капитан с помощниками, заранее поделившие добычу, ждали, когда можно будет отбить горлышко у бутылки рома и лакать, забыв о всех тревогах. А дом – что дом? Пираты невесело усмехались хрипловатым голосом Артура: «Когда воротимся мы в Портленд, ей-богу, я во всём покаюсь – да только в Портленд воротиться не дай нам, Боже, никогда!»
Струны брякнули финальным аккордом, Артур, выждав несколько секунд, накрыл их ладонью. Саша сглотнула, машинально потянулась за компотом, забыв, что опустевший стакан давно унёс вестовой.
Парни хлопали, хвалили. Паша, всё ещё лиловый, прочистил горло:
– Артур, ты, это, извини меня, ладно? Зря я… Ну просто, блин, суеверие, я знаю, херня это всё, но…
– Да расслабься, – Артур легонько подтолкнул его локтем. – Все ж всё понимают. Давайте я ещё спою.
Он взял аккорд, прошёлся по струнам перебором – и покачал головой, засмеялся:
– По-хорошему, тут баба нужна. Вторую, женскую партию я не потяну.
– Баба и так нужна, – вздохнул Паша, – не только для песни.
– Кто о чём, – хохотнул Веснушка. – А я с вахты уползаю такой заёбанный, что, кажется, пройди мимо баба красивая – от мужика не отличу.
– Верю, – Саша со смехом кивнула, – верю!
– А ты-то, Саш, вахты не стоишь, по трюмам не ползаешь, – Паша повернулся к нему с интересом. – Небось уже на стенку лезть охота от эротических снов?
– Да вроде нет, – её снова разбирал смех, но она старалась сдерживаться, – сплю нормально. Мне чаще дача снится, лес, река. Ну, универ тоже.
– А у тебя девушка в Питере есть?
Она помотала головой. Веснушка цокнул языком:
– А зачем ему в Питере девушка? Вышел на Лиговский – и на каждом столбе: «Отдых», «Горячие красотки», «Долорес и Бетси ждут тебя».
– Да это ещё когда было – в твою курсантскую юность, – хмыкнул Артур. – Сейчас, может, разогнали всех.
– Не разогнали, – Саша тихонько вздохнула. – Но я, честно говоря, не понимаю тех, кто к ним ходит. Близость – это же жутко личная вещь. Чтобы с кем-то вот так… чтобы слиться с кем-то полностью, надо же знать его. Надо ему доверять. Чтобы ты стоял перед этим человеком обнажённый, и тебе не хотелось закрыться, ощетиниться, а хотелось шагнуть навстречу.
– Ни хера себе философия, – протянул Паша. – Ну я вот одну такую встретил – и женился. Но до этого что ж мне было – не ебаться?