Дверь резко распахнулась, старика схватили за грудки и резко втянули внутрь. Я зашел следом, стараясь подражать манерам Рубио.
– Ты чего на всю улицу голосишь, идиот! – шепотом рявкнул чуть лысоватый и румяный мастер похоронных дел. Губы у него блестели от жира, а на домашней тоге прослеживались пятна, явно оставленные чем-то съестным. Похоже, мы оторвали мастера от обеда.
– Простите, мастер, я не подумал, – зашептал старик, втянув голову в плечи. – Вы уж не обижайтесь, к городским порядкам мы непривычные…
– Ладно, хорош причитать. Чего вам надо?
– Так я и говорю, нам бы приодеться. Жена у меня померла давеча, а сноху за станок ткацкий сажать – это, считай, его выкинуть. Взял сынуля дуру набитую, – старик не без удовольствия отвесил мне подзатыльник. – Ни приданного, ни рук умелых. Сказал бы, что не головой думал, а другим местом, так ведь и тут беда! Ни зада, ни сисек, только и радость, что рожа смазливая… А нам на свадьбу скоро!
– Мне плевать на твои семейные неурядицы, – не выдержал мастер. – Повторяю, говори, чего приперся!
– Так я и говорю, мастер, – снова затянул свою волынку Рубио. – Нам бы рубахи поприличнее, и штаны тоже, обоим. Вы не сомневайтесь, мастер, мы заплатим… Только подешевле бы, но, чтобы прилично, конечно. Раз уж городскую одежду берем! Чтоб, значит, соседи видели – не бедствуем. Токмо нам еще для племянников моих бы чего тоже.
Владелец похоронного бюро молча развернулся и повел нас куда-то вглубь помещения, где виднелась крохотная дверца. Он, кажется, сдерживался от того, чтобы как-то прокомментировать бормотание Мануэля, опасаясь вызвать еще больший поток болтовни. Открыв ключом замок, он отступил в сторону:
– Выбирай. Только быстро! И смотри, не прикармань чего, я за тобой наблюдаю! С этими словами он вернулся к конторской стойке, где чем-то аппетитно захрустел – мне пришлось даже сглотнуть слюну, чтобы не подавиться. Все-таки наш рацион в последние дни был на диво скудным.
Старик, шагнув в кладовку, принялся рыться в груде одежды, наваленной там прямо на пол. Он споро отложил в сторону несколько комплектов, а дальше просто перекладывал вещи туда-сюда до тех пор, пока похоронный агент не потерял терпение:
– Ну что ты там роешься?! – рявкнул хозяин конторы.
– Уже все, доминус! Вот, взгляните, что я выбрал. Мастер мазнул взглядом по протянутым ему вещам, и вынес вердикт: – Двадцать сестерциев!
– Да побойтесь богов, доминус! – ахнул старик, и тут же поправился: – То есть бога… Разве ж так можно! Мы люди бедные, а вы нас последнего лишить хотите! Да тут максимум на пять!