прижался своей грудью к моей. Затем он поднял руку, которая ласкала мой зад, чтобы
заключить меня в тиски и положить над моей головой. Палец, бегущий по верхушке моих
бедер, продолжал двигаться вперед. Он прижался губами к уголку моих губ и прошептал:
— Ты такая красивая.
На мгновение я возненавидела себя. Я ненавидела то, что, услышав, как он называет
меня красивой, мое сердце стало биться сильнее. Мне это нравилось. Мне нравилось, когда этот мужчина называл меня красивой.
Затем он снова прижался губами к моему уголку рта и холодно спросил:
— Ты находишь меня красивым? Ты находишь эту гребаную тварь красивым?
Оттолкнувшись рукой от стены надо мной, он откинулся назад, пока его тело не
оказалось в поле моего зрения: множество татуировок с именами, небольшое количество
шрамов, и эта черная татуировка «194», доминирующая в центре его груди. Как всегда, мое внимание сосредоточилось на ошейнике, закрепленном на его шее. Сбоку был шов, тяжелые металлические петли крепко держали его на месте. Его лицо было жестким, выражение, как и голос, насмешливым. Но, прежде чем я успела это остановить, ответ
слетел с моих губ.
— Да, — сказала я потрясенно, но честно, — ты прекрасен для меня.
Он замер. Словно не ожидая моего ответа, его черные брови угрожающе
нахмурились.
Я сохранила правду в своем выражении лица, когда снова уловила мимолетную
вспышку уязвимости в его взгляде. Эта вспышка немедленно разбудила что-то внутри
меня, эта секундная потеря контроля поразила что-то в моем сердце.
Тяжелые мускулы мужчины напряглись, приподнятые мышцы на плечах дернулись, но я заметила, что мой ответ расстроил его. Его челюсти сжались, а глаза сузились. Его
голова склонилась набок, изучая каждую часть моего лица. Затем внезапно выражение его
лица изменилось, утратив свою суровость.
Застонав, он двинулся в моем направлении, заставляя меня напрячься. На мгновение
я испугалась, что он собирается ударить меня, что я неправильно его поняла. Я боялась, что мужчина, который причинял мне боль в течение многих дней, вернулся. Но вместо
этого его рука скользнула по моим волосам, а губы прижались к уголку моего рта. Его
прикосновение было теплым, и я почувствовала, как тепло распространяется от головы до
пальцев ног.
Отстранившись, он провел пальцем по моей щеке и прохрипел:
— Ты не лжешь, kotyonok. Ты считаешь меня... красивым. Меня?
Его глаза вспыхнули, и он покачал головой, словно не веря своим глазам. Его рука