– Спасибо! Я забыла спросить: как игра? Вы выиграли? – так приятно, что эти давящие последствия ссоры начали рассыпаться. Несколько секунд на том конце не раздаётся ни слова, что наводит меня на плохие мысли. – Виталик?
– Всё хорошо, встретимся завтра. Ещё раз с Днём Рождения, – повторил парень и отключился.
Неужели, они проиграли? Встряхиваю головой, отгоняя драматичные мысли. Они не могли проиграть.
Откладываю телефон, удаляясь на поиски подруги. Сейчас главное собраться и самой не опозориться.
Брюнетку я нашла в соседней комнате, когда она укладывала волосы Лёши назад, с помощью прозрачного зелёного геля. Странная штука.
– Ника, ты вовремя! – воскликнула Смирнова, закончив работу над образом Яковлева.
Если честно, то ему не идёт, но вслух я это сказать не осмелилась. Тем более такая причёска – одно из требований в бальных танцах для парней.
Сажусь на кресло, перед подругой, молясь всем известным Богам, чтобы она не переусердствовала. Девушка минуту критически осматривала моё лицо, а затем нанесла базу под макияж.
– Ты же не пользуешься контактными линзами? – неожиданно спросила она, размазывая по моему лицу тональный крем.
– Нет, – неуверенно ответила я, стараясь вовремя закрывать глаза.
После Ксюша нанесла корректор, консилер, скульптор, румяна, праймер, тени, хайлайтер, подводку, базу для ресниц, губ, тушь, странную пудру, помаду, блеск, карандаш, лайнер и ещё сотню неизвестных мне косметических средств, в которых брюнетка разбирается не хуже профессионального визажиста.
В конце концов, Смирнова наложила блёстки и мерцающую пудру на плечи, а затем заставила меня спустить лямки майки, чтобы покрыть ей ещё и спину. Через час на выступающих косточках ключиц уже были приклеены десятки маленьких страз, складывающихся в непонятный узор. Точно такие же камушки были на всём лице. Главное, теперь не оторвать это раньше времени.
Когда от меня убрали последнюю кисточку и разрешили посмотреть в зеркало, я обомлела. Тёмно-коричневый смоки-айс переходил в светлые блики хайлайтера около бровей, где начиналась линия страз. Красная помада, покрытая блеском, ярко выделяла пухлые губы. Скулы, подчёркнутые умелым контурингом, выглядели острыми, с правильными чертами лица. Накладные ресницы, подобно крыльям маленьких бабочек, трепетали при каждом движении век. Заканчивала образ в прямом смысле переливающаяся на свету кожа, от обилия пудр и блёсток. Всё, вплоть до нижних рёбер имело красивые перламутровые блики, создавая эффект идеальной, неживой статуи.
– Это идеально! Ксюша, у тебя талант! – трогая новые ресницы, искренне хвалила я.