Его рука сжалась, как петля. Сестра молчала. В ее мозгу продолжал крутиться голубой свет, и молодой мужчина в желтом плаще все тянулся к мертвому ребенку у нее на руках.
— Кем бы она ни была, — прошептал человек с алым глазом, — я надеюсь, она умерла, ненавидя тебя.
Друг почувствовал, что Сван смотрит на него, ощутил, что ее глаза исследуют его душу, и убрал руку, пока слепая ярость не заставила его сломать женщине шею. Не в силах больше выносить этот взгляд, он круто обернулся к Сван. Их лица оказались в шести дюймах друг от друга.
— Я убью тебя, сука! — взревел он.
Сван собрала всю силу воли, чтобы не отпрянуть. Она выдержала его взгляд, как железная рука, поймавшая змею.
— Нет, не убьешь, — ответила она. — Ты сказал, что я для тебя ничего не значу, но ты лжешь.
На его бледном теле проступили коричневые полосы. Челюсть удлинилась, а на лбу, как зубастая рана, открылся фальшивый рот. Один глаз остался карим, другой стал темно-красным, словно он лопнул и залился кровью.
«Ударь ее! — подумал он. — Забей эту дрянь насмерть!»
Но он не сделал этого. Не смог. Потому что даже сквозь злобную ненависть проникало сознание того, что в Сван таилась сила, недоступная его пониманию, и что-то глубоко внутри его заныло, как больное сердце. Он ненавидел Сван и хотел переломать ей кости — но в то же время не смел дотронуться до нее, потому что ее пламя могло сжечь его дотла.
Он отвернулся. В его лице проступили испанские черты, затем восточные, и наконец оно приняло какое-то промежуточное выражение.
— Ты пойдешь с нами, когда мы выступим, — пообещал он. Его высокий голос дребезжал, поднимаясь и опускаясь через целые октавы. — Сначала мы пойдем в Западную Виргинию… искать бога. — Он усмехнулся. — Потом найдем для тебя прекрасную ферму, где будет много земли. Достанем семена и зерно — найдем в брошенных амбарах по дороге. Мы построим вокруг твоей фермы большую стену и даже оставим нескольких солдат, чтобы ты не скучала. — Рот у него на лбу улыбнулся и растаял. — И остаток своей жизни ты будешь выращивать еду для «Армии совершенных воинов». У тебя будут тракторы, комбайны, все виды машин! И рабы! Держу пари, негр-здоровяк вполне может тянуть плуг. — Он быстро взглянул на двух охранников. — Пойдите достаньте из «курятника» этого черного и мальчишку по имени Робин. Пусть поживут с братом Тимоти. Вы не возражаете, брат?
Брат Тимоти хитро осклабился:
— Мне не велено разговаривать.
— Куда мы поместим этих двух дам? — спросил Друг у полковника Маклина.
— Не знаю. В палатку, я полагаю.
— О нет! Давайте, в конце концов, дадим дамам матрацы! Мы хотим, чтобы им было удобно, пока они думают. Как насчет трейлера?