К вечеру, наконец, прилетел долгожданный вертолет МИ-6. У Еремея уже был, к этому времени, опыт полетов на самолетах, но на вертолетах – не приходилось, особенно на таких огромных. Вертолеты МИ-8 все уже видели, а этот – многие впервые. Когда он перестал вращать лопастями, и они повисли как огуречные плети, несколько кобальтёров обступили гиганта и спросили пилота, копавшегося около него.
–Сколько весит такая махина?
–27 тонн – ответил он. – Да еще 10 тонн топлива.
Будущие пассажиры с сомнением смотрели на пять длинных тонких лопастей винта вертолета, закрепленных на верху всего одной, правда, большой гайкой.
–Как же выдерживает единственная гайка такую тяжесть? – невольно вырвалось у Еремея.
–Сами удивляемся! – изобразив на лице отчаяние, ответил летчик.
Тяжело вращая лопастями, МИ-6, груженый «спецгруппой «Кобальт» с усилием оторвался от земли и притихшие в нем путешественники, медленно поплыли по воздуху к месту своей новой службы за 140 км от столицы Афганистана. Летели невысоко над вражеской территорией.
Для человека не обстрелянного, нырнувшего из мирного времени в боевую обстановку всегда разыгрываются в воображении страшные события. И если они действительно случаются то он, как правило, теряет самообладание, что и приводит к печальным последствиям. Поэтому в боевой обстановке ценятся люди обстрелянные, перешагнувшие психологический барьер страха. Статистика показала, что в Афганистане погибали чаще люди, или впервые прибывшие, или закончившие срок службы. Об этом все знали и относились серьезно. Был, в советском батальоне, в провинции Лагман, капитан Алиев, командовавший ротой, на операциях проявлял чудеса храбрости, а когда оставалось около двух месяцев до отъезда в Союз – стал притворяться больным и от боевых операций уклоняться. Комбат вынужден был его отправить в бригаду, стоявшую в Джелалабаде, дослуживать оставшиеся дни. Вышестоящие командиры, вероятно, относились к этому с пониманием.
Газни – одна из пяти самых «задушманеных» боевых провинций. Летели со скоростью, на которую способен вертолет, а способности небольшие. Очень трясет, «только бы гайка выдержала». Все прильнули к иллюминаторам. Внизу медленно, даже, кажется, слишком медленно проплывают долины, чередуясь с плато, блестящие нити речушек и афганские деревни по 5-6 домов, называемых кишлаками. Уже ближе к цели своего путешествия обратили внимание, что на однообразном коричневом фоне возвышенной равнины четко видны какие-то круги. Что это? Какие-то посадочные знаки, или пришельцы с других планет оставили свои следы? Никто не мог сказать. Но позже, работая в этой провинции, узнали, что город Газни расположен, на плато, на высоте двух километров над уровнем моря. Несущиеся с гор потоки, в период дождей, за много веков промыли подземные туннели в легкой породе до 30-60 метров глубиной. Через каждые 30 метров образовались колодцы-выходы, называемые кяризами. Такие туннели были под всем городом. Лучшего места для неуловимой банды Алима в 60 человек, было не сыскать. Это был их подземный город, куда советским доступа не было. И ни гранаты, ни тротиловые шашки, ни даже напалм – не могли выкурить душманов. Поэтому защищающие народную власть, всегда были готовы отразить нападение, в каком бы месте города они не появились на поверхности. Также успешно бандформирования использовали кяризы и в окрестностях Газни. Во время войсковых операций, окруженные – исчезали прямо на глазах.