Монах рассмеялся.
– Что он за человек?
– Добродушный пьяница. Водил нас за нос, забывал, что обещал прийти, привирал, но при этом был такой… добродушный! Все время смеялся, приносил мне цветы… Подарил картину, луг с цветами.
– Откуда вам известно о конфликте между ним и Ребровым? Когда это было?
– С полгода назад, я встретила его на площади, пьяного, плохо одетого, небритого. Он окликнул меня, а я его не узнала. Попросил денег на сигареты.
Я пригласила его перекусить в «Пасту-басту», и он сказал, что Ребров… – она запнулась. – Ну, он много чего наговорил. Ребров разбил ему лицо, он пришел домой весь в крови. А потом заплакал. Это было ужасно!
– Что же он сказал?
Кира молчала, глядя в стол.
– Кира, помните, я сказал вам, что я не полиция?
– Он сказал, что убьет его, – сказал она после паузы. – Но вы же понимаете, что это ничего не значит! Когда мы пили кофе, Анжелика сказала, что когда-нибудь убьет Жорика за то, что разбрасывает одежду. Понимаете, о чем я?
– Понимаю, Кира.
…Они просидели в кафе около двух часов, болтая ни о чем. Вспоминали Жорика, Анжелику и Добродеева, еще странного малого Эрика, компьютерщика из «Зеленого листа», подобранного на пустом месте, который чуть не убил Монаха в спальне собственной бабушки. Про ската по кличке Нептун и золотых рыбок.
– Где теперь ваши золотые рыбки? – спросил Монах.
– Подарила соседскому мальчику. Эта страница моей жизни перевернута, Олег. – Что-то прозвучало в ее голосе, и Монах понял, что она говорит не о рыбках…
– Чем же вы сейчас занимаетесь?
– У нас маленький бизнес, семена, рассада, саженцы плодовых деревьев. У вас нет дачи? Продам со скидкой.
Он покачал головой, с улыбкой рассматривая ее лицо.
…Кира охотно смеялась; им принесли еще вина, потом еще. Им не хотелось расставаться.
Наконец Кира посмотрела на часы и сказала с сожалением:
– Мне пора, Олег…
Он стоял на тротуаре и смотрел вслед ее такси. Вздохнул раз, другой…
Жорик сказал бы: «Вздыхаешь, как больная лошадь».
Он вспомнил сдохшую кобылу Речицкого и ухмыльнулся.
Ну почему от трагедии до фарса почти ничего? Когда она попросила его о помощи…
Он снова вздохнул.
В те времена между поездками он квартировал у Жорика с Анжеликой. Делал уроки с девчонками, назидал хулигана, маленького Олежку, разрешая ему в качестве поощрения попрыгать на своем животе. В основном проводил время на диване с выпирающими пружинами.
Анжелика громко пела, шлялась по дому в затрапезном халате, распихивая ногами живность, трепалась по телефону с подружками и смотрела бесконечный сериал. А в перерывах приносила ему перекусить: то блинчики со сметаной, то котлетку. И стояла над душой, пока не съест. Не то чтобы он сильно сопротивлялся, но всякий раз, становясь на весы, он был неприятно удивлен результатом.