Причем это он еще и десятой доли не знает из того противоправного, что учиняют члены детективного «Союза толстых и красивых любителей пива» в погоне за истиной.
Так, за болтовней незаметно наступает вечер, и день, считай, пропал.
Монах дает себе честное слово завтра прямо с утречка засесть за работу.
«Но дни идут, идут года, – как сказал поэт, – им не сойтися никогда».
Что такое, в сущности, мемуары? Тут надо любить себя – в первую очередь хвастаться, выпячиваться, самопиариться… Чем больше понтов, тем интереснее. То есть никакого творчества, а просто, что вспомнил, то и пиши, не забывая все время вставлять: «я», «меня», «мне», «я, я, я», чтобы всем было ясно, какой ты самый умный. Вранье приветствуется.
Леша считает, что вранье – соль и перчик, без которого любой текст пресен и скучен. Взять его творчество, например…
Он не то чтобы врет, но изрядно привирает. Хотя и врет тоже.
Да, так о чем мы? О том, что прямо с утречка… А с утра опять что-нибудь мешает.
Монах на балконе пил кофе и рассматривал городской пейзаж, когда в дверь позвонили.
Он неторопливо отправился в прихожую, прикидывая, кто пришел. Для Жорика поздно, он бросается разгребать проблемы и звать на помощь обычно утром, Леша приходит ближе к вечеру, а сейчас только пять после полудня.
Это был журналист. Он влетел в прихожую с выпученными глазами и с ходу закричал:
– Христофорыч, ты уже в курсе?
– В курсе чего? – сдержанно спросил Монах, отхлебывая кофе. – Что-то случилось?
– Что-то случилось? Ты вообще ничего не знаешь? Новости не смотрел?
– Наши новости я не смотрю, – с достоинством сказал Монах. – Всякие мелочи меня не интересуют. Я размышляю о жизни и смыслах. Ну?
– Два убийства! Целых два убийства! А у полиции ни в одном глазу! Ни мотива, ни подозреваемых.
– С майором говорил?
– Пытался, он не отвечает.
– Значит, еще барахтаются, думают разрулить самостоятельно. Или уже знают достаточно. Кто жертвы?
Добродеев смотрел загадочно и молчал.
– Ну? – повторил Монах. – Кто? Да говори же ты!
– Яник Ребров и его девушка Анфиса. Ты их знаешь, я познакомил вас на вернисаже, а потом мы были в гостях у Кирилла Юшкевича.
– Руководитель фонда? Похожий на жиголо? Убит? И Анфиса тоже? Как? – Монах присел на тумбу, забыв про кофе.
– Ее вчера, а его три дня назад, но нашли вчера.
– Как их убили?
– Анфису задушили. А у Яника перерезаны вены на руках, лежал в ванне, весь в крови. Соседка видела своими глазами. По городу уже пошли слухи, что самоубийство. Намекают, что он убил ее за измену, а потом порешил себя. Но по времени не пляшет, когда ее убили, он был уже мертв. Но народу лишь бы погорячее, и к черту детали.