– Ты глядишь на меня с таким вожделением, – усмехнулся Робин, – что если бы я не знал тебя много лет, то сейчас заподозрил бы в противоестественных пристрастиях!
– А ты, наверное, сегодня не раз пожалел, что не добил меня в феврале, когда приходил за своим парнем! – прищурившись, негромко сказал Гай, пропустив насмешку Робина мимо ушей.
– За твоим парнем, – так же негромко уточнил Робин и, пожав плечами, сказал с откровенной скукой в голосе: – Нет, Гай, о том, что я не убил умирающего человека, даже если им был ты, ничуть не жалею. Это тебе жизнь стала более тяжким бременем, чем смерть. Это ты жалеешь, а не я.
Гай судорожно втянул в себя воздух и уже с нескрываемой ненавистью окинул Робина взглядом. Лорд Шервуда стоял перед ним, слегка расставив ноги, расправив плечи и гордо вздернув подбородок, насмешливо сияя синью глаз. Несмотря на то, что он был обезоружен и связан, от него так и веяло неукротимой и опасной силой. Краем глаза Гай заметил, что Брайан де Бэллон неотрывно смотрит на лорда Шервуда, и в его глазах отражается немое восхищение, которого до сих пор удостаивался только он сам, Гай Гисборн. Будь он внимательнее и не так увлечен пленением врага, то заметил бы подобный взгляд и у своего молочного брата. Но Джеффри предусмотрительно смотрел на пленного лорда Шервуда сквозь опущенные ресницы, таясь от собственного господина.
– Я советую тебе поумерить дерзость! – с угрозой процедил Гай, которого задело впечатление, произведенное его врагом на Бэллона.
Робин смерил его взглядом с головы до ног и небрежно передернул плечами.
– А я советую тебе вспомнить о том, что я как-то уже предостерегал тебя давать мне советы, – с усмешкой ответил он.
Гай вздрогнул, словно слова Робина, сказанные спокойным и негромким голосом, ударили его наотмашь по лицу.
– Я помню, – сказал он, – но ты сейчас не в том положении, чтобы так смело напоминать мне об этом предостережении.
– Правда? – и Робин пренебрежительно улыбнулся. – А что изменилось во мне и в тебе с того дня?
Он говорил о дне, когда Гай, еще пользуясь доверием Робина, завлек его в западню, где поджидали наемные убийцы. Гай, резко дернув головой, оглянулся на Джеффри и приказал:
– Помоги Шервудскому Волку уяснить, как следует разговаривать со мной!
Мельком посмотрев на лорда Шервуда, Джеффри обратил взгляд на замерший круг ратников и выбрал троих, каждый из которых немедленно делал шаг вперед, едва на него указывал палец командира. Схватив Робина, ратники швырнули его на стену сарая. Робин с трудом удержался на ногах, пытаясь вдохнуть воздух сжавшейся грудью, как на него обрушились новые удары. К трем ратникам присоединились еще двое. Если первые три ратника били Робина так, словно делали свою работу, то присоединившиеся к ним беспощадно расправлялись с заклятым врагом своего господина, учитывая, что сейчас лорд Шервуда связан и в его руках нет сокрушающего Элбиона, смертоносная мощь которого была хорошо известна дружине Гая. Джеффри, прищурившись, очень пристально смотрел на двух добровольцев, словно запоминал их с целью, ведомой только ему.