– Вот и отлично! – сказал Робин и, отвернувшись от гостя, поманил к себе Дэниса, который сидел возле отца и зевал во весь рот. – Малыш, принеси мне гитару. Я спою в честь первого летнего дня.
Мгновенно стряхнув с себя сон, Дэнис умчался выполнять просьбу Робина. Стрелки подтянулись поближе к своему лорду, пока он настраивал инструмент. Вилл тем временем что-то шепнул на ухо сыну, и тот помчался теперь в другую сторону – на поляну перед лагерем.
Робин пробежал пальцами по струнам, и, зачарованные его игрой и голосом, стрелки и гость не заметили, как пролетел почти целый час. Марианна вместе с подругами убирала со столов. Эллен то и дело шлепала ее по рукам и ворчала, что госпоже Шервуда не пристало заниматься хозяйством в праздник, да еще в нарядном платье. Робин вдруг обернулся к Марианне, и струны откликнулись под его пальцами особенно нежной мелодией:
Приди, любимая моя!
С тобой вкушу блаженство я.
Открыты нам полей простор,
Леса, долины, кручи гор.
Приди! Я плащ украшу твой
Зеленой майскою листвой,
Цветы вплету я в шелк волос
И ложе сделаю из роз.
Тончайший я сотку наряд
Из шерсти маленьких ягнят,
Зажгу на туфельках твоих
Огонь застежек золотых,
Дам мягкий пояс из плюща,
Янтарь для пуговиц плаща.
С тобой познаю счастье я.
Приди, любимая моя!
Для нас на берегу реки
Станцуют эльфов огоньки>2.
Желаний в сердце не тая,
Приди, любимая моя!>3
Завороженная призывом его голоса и взгляда, не отрывавшегося от нее, пока он пел эту песню, Марианна подошла и опустилась возле него на колени. Когда он в последний раз провел пальцами по струнам, она безмолвно взяла его руку и прикоснулась губами к ладони, не сводя глаз с его лица. Он рассмеялся, отложил гитару и ласково провел ладонью по щеке Марианны.
– Ты доставила всем несказанное удовольствие сегодняшним праздником, моя леди! – с улыбкой сказал Робин и, окунувшись в ясные глаза Марианны, шепнул так, что только она услышала его: – Пойдем, мое сердце! Пора!
Его взгляд настойчиво напоминал Марианне о данном ею обещании, и ее дыхание невольно участилось. Он встал, поднимая ее за руку, но Вилл перехватил его, кивнув на открытые настежь двери трапезной.
– Еще рано, Робин! Смотри, какой костер развел Дэнис. Пойдем, посидим немного, а наши женщины пока позаботятся о ночлеге гостей, которые остались у нас до утра.
Робин понял, что Вилл хочет поговорить. По взглядам Джона, Алана и Статли он увидел, что те тоже не прочь обсудить дела, не откладывая разговор на утро. Поцеловав Марианне руку, он усмехнулся и сказал:
– Что ж, пойдем! Не пропадать же стараниям твоего сына!