К высокому обществу присоединились молодая женщина и юноша восемнадцати лет – Уильям Лонгспи, сводный брат короля, рожденный во внебрачной связи короля Генриха. Он тут же напомнил Робину, как они встречались в Лондоне лет десять назад, когда Робина посвящали в рыцари. Граф Пембрук представил свою супругу леди Изабеллу. Несмотря на большую разницу в возрасте – леди Изабелле было двадцать лет, а графу Уильяму – сорок восемь, супруги обменялись нежными взглядами и держались друг с другом так, что не возникало сомнений в их обоюдной сердечной приязни. Брак, заключив который, Уильям Маршал получил права на титулы и обширные земли, а юная наследница графского рода де Клэр – надежного и влиятельного защитника, оказался и браком по любви.
Поймав взгляд Марианны, леди Изабелла обняла ее и поцеловала в щеку.
– Рада познакомиться с вами, леди Марианна! Надеюсь, что мы подружимся так же крепко, как подружились наши мужья! Имя графа Роберта постоянно срывается с уст моего супруга! – весело сказала Изабелла.
Она без всякого стеснения окинула Марианну взглядом и звонко рассмеялась. Марианна изогнула бровь, безмолвно интересуясь, что так развеселило Изабеллу, и та поспешила объяснить и любопытство, и смех:
– Прости, Марианна! Меня рассмешило то, что я представила, в какое изумление будут повергнуты дамы при дворе королевы-матери, когда увидят тебя или узнают от меня, какая ты в действительности! Мы ведь были много наслышаны о тебе, о том, что ты сражалась с оружием в руках наравне с графом Робертом. Воображение нарисовало нам совсем иной облик! Мы представляли тебя могучей, широкоплечей, крепкого, считай мужского, сложения! А ты оказалась тонкой, изящной и такой очаровательной, что затмила бы собой любую из придворных дам!
Не устояв перед заразительным смехом Изабеллы, Марианна рассмеялась вместе с ней.
Тем временем брат короля, ни к кому в отдельности не обращаясь, пересказывал вести, полученные Ричардом от королевы-матери.
– Королева Алиенора прислала письмо, в котором уговаривает царственного сына простить брата. Сам принц предусмотрительно покинул Англию и сейчас скрывается от гнева Ричарда во Франции. В своем послании, приложенном к письму королевы, он тоже умоляет брата о прощении.
– Каким жалким может стать прежнее величие! – презрительно сказала Изабелла, пожимая плечами.
– Потому что величие оказалось мнимым, – вздохнул Лестер. – Ну а что же король?
– Его гнев уже перегорел, – сказал Реджинальд, который присутствовал при короле, когда тот читал письма матери и брата, – и хотя он все еще сурово отзывается о принце, это уже видимость. В душе государь готов забыть все грехи брата и примириться с ним.