Александр посмотрел на Симонетту. Её рыжие волосы были частично заплетены в косу, а остальные распущены. Светлые глаза в окоемах смотрели озорно и нежно. Она быстро взглянула на Александра, и подчёркнуто игриво отвернулась, демонстрируя римский профиль, точёную шею и мягкий подбородок. Звёздная пыль играла вплетёнными в косу жемчугами.
– Да, хороша! – согласился Александр. – Но, увы, не про нас.
– Яблочко надкушенное, – согласился Сандро. – И вообще, обычная флорентийская девчонка. Таких задавак во Флоренции не счесть.
– Только ты всех своих Венер и Мадонн с меня одной и рисуешь, – возмутилась Симонетта.
Александр рассмеялся:
– Нехорошо девочке подслушивать чужой разговор.
– Это вы все, кроме Теодорика, мальчики. А я уже не девочка. Я – светская замужняя дама, – возразила Симонетта, и гордо вздёрнув голову, демонстративно повернулась к ним спиной.
После этой прогулки Александр и Тео иногда сами заходили в мастерскую к художникам.
Они первыми здоровались с хозяином.
Мастер Вероккио был всегда перепачкан алебастром, из-за чего походил на пекаря. Хмурый и неразговорчивый, он молча трудился от зари до зари.
По стенам боттеги висели сломанные музыкальные инструменты для починки. Всюду виднелись рисунки и наброски. Вероккио был ювелиром, скульптором, художником и исследователем, неустанно наблюдавшим за природой.
Кроме Боттичелли и Леонардо, в его мастерской работали молодой художник лет двадцати восьми Пьетро Перуджино, уже достигший широкой известности во Флоренции, Лоренцо ди Креди, юное дарование лет пятнадцати, неотступно следовавшее за Леонардо, и ещё несколько учеников, постоянно проживавших в доме хозяина.
В конце рабочего дня Сандро и Леонардо складывали инструменты, убирали рабочие места, и когда появлялись Тео и Александр, молодые люди вчетвером шли гулять по улицам Флоренции.
Солнце пряталось за близлежащие холмы, жара спадала. Иногда с далёкого моря тянуло свежим ветерком. Флоренция казалась сказочным видением на берегах извилистой реки. Друзья часто стояли на мосту Понте Веккьо и глядели сверху на гладкие воды Арно, в которых отражались многоэтажные дома.
Они беседовали о политике, искусстве, войне.
Леонардо сам говорил мало, зато живо интересовался оружием, тактикой боя, оборонительными сооружениями: всем тем, что мог узнать у Теодорика и Александра.
В интересных беседах время летело незаметно, пока не наступала ночь. Тогда Александр и Тео откланивались, желая новообретённым друзьям спокойной ночи.
Однажды, зайдя в мастерскую художников, Александр увидел законченный рисунок, выполненный пером. На рисунке была изображена пойма реки Арно с высоты. Быстрые, беглые штрихи придали рисунку восточный колорит. Он был полон движения, колебания воды и трепета ветвей, эффектов света и глубины атмосферы.