Преследователи задержались на месте боя, а паренек уверенно вел Нежданова дальше, к вертикальной стене, пока они не уперлись в нее. Дальше хода не было. Подбежав к немного выступающему из стены огромному камню, над которым нависал другой, паренек, поднатужившись, уперся руками в нависающий сверху камень. Тот неожиданно приподнялся вверх, а огромный камень развернулся боком, открыв вход внутрь горы. Нежданов раскрыв рот смотрел на манипуляции паренька. Тот, заметив его ошеломленный взгляд, засмеялся и сделал приглашающий жест рукой. Едва они переступили порог, паренек навалился на повернутый камень. Он скрипнул, развернулся и закрыл ход. Сразу же стало темно. Немного погодя раздались звуки ударов железа по камню, посыпались искры, а затем разгорелся факел, освещая место, где они находились. Это был высеченный в камне неширокий коридор, ведущий вглубь горы. В нише сбоку лежала куча готовых факелов, несколько из которых захватил паренек. Он показал Нежданову, чтобы тот поставил пленника на ноги. Свет факела отразился в испуганных раскосых глазах, когда паренек поднес факел к его лицу. Паренек показал рукой на уходящий во тьму коридор и поднес нож к глазам пленника. Тот испуганно утвердительно закивал головой. Паренек, махнув рукой Нежданову, отправился вглубь коридора, держа веревку, привязанную к рукам пленника. За ним, косолапо ступая и переваливаясь с ноги на ногу, как делают все кавалеристы, двигался пленник. Сзади, не веря себе, шел Нежданов. До него вдруг дошло, и откуда этот паренек, и что это были за странные напавшие на них всадники. Он только не мог понять, как он очутился в далеком прошлом и воочию видел тех, кто умер почти семьсот лет назад. Нежданов даже ущипнул себя за руку. Стало больно, но наваждение не прекратилось. Спереди по-прежнему маячила согнутая спина татаро-монгольского воина, от которого исходила с трудом переносимая вонь. А спереди шел веселый паренек, что-то бормотавший себе под нос.
Нежданов знал, что монголо-татары проходили эти места войной в 1240-41 году, а также спустя пятнадцать лет после этого. Неведомым образом он очутился в этот страшный промежуток времени. Это противоречило всему, что знал Нежданов, но факт – упрямая вещь…
Нежданов ощупал свои карманы. Они были первозданно пусты. Кроме маскхалата, ничто не напоминало о том, что где-то в далеком будущем его вместе с группой прижали в каменном мешке немцы. А здесь, в далеком прошлом, его наряд вызывал искренний интерес не только паренька, но и пленного ордынца, который несколько раз оборачивался и осматривал одежду Нежданова. Что это монгольский воин, Нежданов теперь не сомневался. Он хорошо рассмотрел коней, их сбрую и вооружение противника, с которым пришлось сражаться. Мало того, кривой меч висел у него на ремне с одной стороны, а боевой нож одного из убитых монголов в кожаных ножнах, украшенных серебряной чеканкой – с другой. А за спиной находились монгольские луки и колчаны (саадак – вспомнил Нежданов название монгольского комплекта для стрельбы, включающего составной лук и колчан со стрелами). Он на ходу достал одну из стрел. К ней была намертво прикреплена небольшая глиняная трубочка.