–Психологическое оружие монголов, – подумал Нежданов, – свистулька на стреле. Однако, если вдуматься, если только одна стрела так визжала, когда летела в небо, то как визжит сотня? А тысяча? Да, тут, пожалуй, поневоле коленки у противника задрожат!
За это время Нежданов не произнес ни слова и решил в дальнейшем продолжать имитировать потерю дара речи. Это вполне можно было сделать, ведь паренек нашел его без сознания, и было видно, что он до сих пор думает, что речь Нежданов потерял вследствие сильного удара по голове. Этим же можно было объяснить то, что Нежданов далеко не всегда понимал, что тот ему говорил.
Нежданов был знаком с древними дошедшими до наших дней рукописями, такими, как Зографские листки, Саввина книга, Остромирово евангелие. А древнерусский правовой сборник 1280 года «Русская правда» он знал довольно неплохо. Однако живая речь парня все же сильно отличалась от записей, сделанных когда-то монастырскими служками. И лучше всего в этой ситуации было прикинуться безъязыким.
По прикидкам Нежданова, они шли по подземелью уже около четырех часов. Изредка встречались ответвления, ведущие куда-то в сторону, но паренек никуда не сворачивал из главного коридора, сделав всего пару зигзагов. Вскоре впереди забрезжил свет, и они ступили в большую круглую пещеру. Ее освещало множество лампад, в которых горели фитили, опущенные в налитый в них жир.
В середине пещеры находилось полдесятка каменных идолов, каждый выше роста человека, повернутых лицами в разные стороны. Руки и ноги их не имели четкого очертания. Головы идолов отличались друг от друга количеством ликов на них. У одного идола было три лика на голове, у другого их было четыре (Триглав и Святовит – определил Нежданов). У остальных по одному лику. На каждом лике были вырезаны глаза, борода, усы, рот, все то, что положено было иметь голове. На некотором расстоянии от идолов находились вмурованные в каменный пол покрытые резьбой деревянные столбы с натянутыми между ними веревками. С одного бока ограждающих столбов не было. На их месте находилось кострище с погасшими углями.
Перед Неждановым было древнее капище, место молений язычников. Оно было спрятано внутри горы, поэтому до сих пор не было разрушено. И, судя по всему, в горной местности еще остались язычники, хотя христианство за прошедшие более чем двести лет уже практически расправилось с идолопоклонниками.
Осторожно обогнув пещеру по одной из ее стенок, паренек набожно перекрестился, поклонился в сторону идолов и повел спутников дальше. Нежданов усмехнулся про себя: паренек, будучи христианином, на всякий случай не решался гневить и древних богов. Еще через полчаса они вышли к такому же большому камню, как и на входе. Паренек снова приподнял нависающий камень-запор, повернул большой камень, открыв выход из подземного лабиринта. Продравшись через кусты, они спустились в ущелье. Через четверть часа хода навстречу из кустов высыпало два десятка человек в полном вооружении. Головы их прикрывали высокие шеломы со шпилем и наносником, на каждом были кольчуги, нагавицы (кольчужные чулки) и наручи (створчатая защита рук). Каждый держал в левой руке миндалевидный щит. На боку висели мечи, у половины были длинные копья.