остальных воспоминаниях, которые хранит этот дом. Я не думаю о Хантере и Джейке, играющих в видеоигры в гостиной, или о нас троих, пробирающихся на кухню, чтобы
съесть целый шоколадный торт вместе. Я чертовски не хочу думать о том, что произошло
в моей спальне в ночь моего двадцать первого дня рождения.
Он ушёл и больше не вернётся.
Теперь, когда я теряю дом, пришло время решить, что, чёрт возьми, мне делать со
своей жизнью. По крайней мере, поскольку я медсестра, я могу найти работу где угодно.
Мне просто нужен арендованный небольшой дом в каком-нибудь маленьком городке.
Проблема в том, что у меня нет никаких сбережений на данный момент. Я вкладывала
каждый заработанный цент на папин банковский счёт, чтобы свести концы с концами.
Джордж похлопывает меня по плечу, а проповедник Генри подходит пожать мне
руку. Я слегка улыбаюсь ему.
— Спасибо за услугу, — говорю я. — Это была хорошая служба.
— Конечно, Скайлар, — отвечает он. — Я хочу, чтобы ты знала: мы все думаем, что
это просто ужасно, что ты теряешь дом. Мы собрали деньги, не так уж много, но церковь
приняла особое приношение для тебя, чтобы помочь снова встать на ноги. Может быть, это будет первоначальный взнос за аренду небольшого дома или, по крайней мере, трейлера. Используй их так, как считаешь нужным.
Он достаёт из кармана конверт и протягивает мне. Часть меня говорит, что я не
должна брать его, но другая часть меня, рациональная сторона, говорит, что мне некуда
идти. Я не могу позволить себе много, и мне нужно забрать свои вещи из дома уже
сегодня. Всё важное уже упаковано, а то, что я оставлю после себя, будет выброшено в
мусор.
— Спасибо, — говорю я. — Это поистине благословение.
Генри обнимает меня, и мы оба вздрагиваем от звука двигателей, с рёвом
въезжающих на кладбище. Он отпускает меня, и мы наблюдаем, как группа мужчин на
мотоциклах приближается к могиле. Я хмурюсь, любопытствуя, почему эти люди сорвали
похороны моего отца, когда понимаю, что человек во главе других байкеров — мой брат.
Хантер останавливает свой мотоцикл, и люди позади него следуют его примеру, но
они остаются сидеть, пока он слезает и подходит ко мне. За последние несколько лет
Хантер изменился. Он уже не тот светловолосый голубоглазый мальчик, с которым я
росла.
Его глаза уже не светятся так ярко, как раньше. Его когда-то стройное, но крепкое
тело теперь полно мускулов, и эти мускулы покрыты татуировками. Я его почти не узнаю.