стоимость? — спрашиваю я его, сильно толкая.
Он отталкивает меня назад, и я замахиваюсь, ударяя его правым кулаком в челюсть.
Он спотыкается и бормочет проклятия, готовясь к бою. Он может быть только
проспектом, но не стерпит никакого дерьма, даже от меня. Это одна из причин, по
которой клуб готов проголосовать за него.
— Довольно! — кричит Хантер. — Мы возместим урон и в бухгалтерских книгах
будет всё гладко!
Манси сердито смотрит на меня, и я почти рычу на него. Наконец, он топает прочь, направляясь к грузовику, чтобы выгрузить инструменты и пополнить запасы. Я слышу, как Хантер говорит Манси с Дэшем, что им придётся встать пораньше и купить доски
нужного размера, прежде чем мы начнём рабочий день.
Обычно я не такая горячая голова, во всяком случае, с братьями, но каждый раз, когда Хантера не было видно, всё, что я слышал, это как Дэш дрочил на трусики Скайлар.
Этот грёбаный придурок не вернул их мне, и теперь они мне ни хрена не нужны. Я хочу, чтобы он уничтожил их, чтобы он никогда не смог прикасаться к ним снова. Больной
ублюдок.
Я изо всех сил сдерживался, чтобы не надрать ему задницу, но тогда он захотел бы
знать почему я это делаю, и все остальные тоже, ведь, технически, он не трогал Скайлар.
— Да что с тобой такое, чёрт возьми? — Хантер спрашивает меня, сжав моё плечо.
— Когда ты трахался в последний раз?
Я стряхиваю его руку.
— Тебе надо сбросить напряжение, иди найди киску, — предлагает Хантер, открывая дверь в клуб.
— Ну, будь я проклят.
Запах бекона и блинов ударяет мне в нос, рот мгновенно наполняется слюной.
Скайлар стоит за стойкой вместе с Элли, выставляя на всеобщее обозрение разнообразные
34
блюда. Моя любимая еда. Она улыбается нам с Хантером, ставя на стойку очередную
тарелку с блинами, и Элли начинает расставлять всем пиво.
Она готовила для меня, как и подобает старухе. Эта невероятная грёбаная женщина
готовила для меня. Да, еды здесь хватит на весь клуб, но я чертовски уверен, что она не
забыла, что блины — моя любимая еда, особенно на завтрак.
Она тоже любит завтраки. Бекон, яйца, колбаса, овсянка и блины. Господи, как же я
люблю её чертовы блинчики. Я могу пристраститься к этому.
Скайлар достаёт из холодильника кувшин, и у меня чуть не отвисает челюсть. Она
даже заварила сладкий чай! Забудьте про это чертово пиво!
— Надеюсь, этого хватит на всех, — говорит она почти застенчиво.
Хантер обходит бар и заключает её в объятия, целуя в щёку. Разве это неправильно