– Когда же это я успела одеться? – спохватившись, подумала Аля, доставая из кармана шубки варежки, а потом догадалась, что, скорей всего, она попала в сказку, а в сказке очень часто всё именно так и происходит. Непредсказуемо, волшебно и всегда немножко странно.
Как же здесь было красиво! Деревья стояли, причудливо украшенные белоснежным снегом, словно тончайшим кружевом. Будто загадочный и очень умелый художник тщательно продумывал каждый узор и каждую линию, строго следя за тем, чтобы ни одна деталь не повторялась дважды. В ярко-синем небе ласково светило хрустальное, похожее на далёкую, прекрасную снежинку, зимнее солнышко. На землю тихо падал и искрился на солнце небывалой, кристальной белизны снежок. Воздух был настолько прозрачным, чистым и свежим, что Алька вдохнула его полной грудью и даже захотела попробовать на вкус. Лисёнок терпеливо ждал, и чтобы не терять время, тщательно вылизывал свою золотистую шёрстку. Аля засмотрелась на толстых, красногрудых снегирей, затеявших весёлую кутерьму на сосне, и даже захотела улыбнуться, но вовремя вспомнила, что она здесь как раз затем, чтобы найти свою пропавшую улыбку. Если бы не возня снегирей, стояла бы полная, абсолютная тишина. Аля подняла голову в небо, подставила лицо снежинкам и вдруг подумала, как жаль, что она в таком замечательном месте находится одна. Гораздо больше радости ей бы это доставило, если бы с ней были её друзья. Света, Ира, Аркаша и Костик. Но их не было, а радоваться в одиночку было как-то неинтересно. К тому же, вспомнила снова Аля, радость-то ведь тоже от неё ушла.
– Лисёнок, ты слышишь, как звенит тишина? – спросила Аля. Зверёк навострил правое ухо и прислушался:
– Нет, – сказал он, – это не тишина звенит, Аля. Это кто-то вдалеке, то ли плачет, то ли смеётся.
– Точно! – воскликнула Аля, – Теперь и я хорошо слышу…Он плачет, ах нет, он смеётся, – она ещё раз прислушалась, – Наверное, какой-то малыш заблудился, бежим, ему нужна наша помощь. Лисёнок, перепрыгнул через кочку, Аля, махнув на прощание снегирям, бросилась за ним. Внезапно кочка, о которую девочка едва не споткнулась, ожила и превратилась в рассерженного, большого Ежа, который, стряхнув снег со своей колючей спины, скрестил передние лапки на груди, и сердито насупив брови, преградил ей путь:
– Чего вы тут разбегались и раскричались? – довольно грубо спросил Ёж.
– Ой, извините, пожалуйста, я не знала, что кочка – это вы, – сказала Аля, и подумала, как всё-таки несимпатично выглядят сердитые люди. Может быть поэтому, они сразу становятся похожими на колючих ежей?