Голос принадлежал мальчику лет восьми-одиннадцати, но в нём не было ноющих ноток или звуков плаксивости. Сразу ясно, что малыш был рождён в районе Г. Такие дети ничего не боятся, почти сразу с рождения способны заботиться сами о себе. И если уж он просит помощи, значит ситуация действительно сложная. Как же тебя достать?
Я огляделся. Вокруг не было ничего, что могло бы сгодиться.
– Эй, парень, как думаешь, какая тут глубина?
– Метра три, наверное. Просто очень темно.
Ясно. Три метра. Спрыгнуть я ещё смогу, а вот обратно уже может не получиться.
– Постарайся не двигаться, я сейчас вернусь! – крикнул я в дыру, а затем отошёл от части здания и огляделся. Орлан должна быть где-то рядом. И точно, она словно чувствуя, что я нуждаюсь в ней, уже бежала в мою сторону.
– Дэй, там нужна помощь!
– Здесь тоже.
Она остановилась около меня слегка запыхавшись.
– Там часть здания обрушилась и придавила мужчину. Его нога оказалась зажатой между двумя плитами.
– У меня тут парень, который провалился. И кажется, он ещё совсем ребёнок.
– Ладно, давай тогда сначала здесь разберёмся. Где он?
Я подвёл её краю здания и указал на дыру в углу пола.
– Какая глубина? – спросила Орлан.
– Он говорит, что метра три.
– Хорошо. – девушка сняла свой заплечный мешок и достала оттуда верёвку. Вот это я понимаю, подготовка. Я вообще шёл налегке с пустыми руками. Да у меня вроде бы ничего не было.
– Я спущу тебя, а ты обвяжешь парня.
– Нет, Дэй, спускаться лучше тебе.
Ну вот, никакого доверия. Что она боится, что я её там брошу?
– Ладно. – я обязался верёвкой на поясе и начал аккуратно подходить к отверстию. Бетон поеденный временем крошился у меня под ногами. В некоторых местах из-под него торчала арматура. И откуда я знаю, что она именно так называется? У нас вообще дома строились из специального прочного и огнеупорного материала. Никакого металла или бетона. Так. Ступай медленно и осторожно. Но стоило мне об этом подумать, как края дыры начали осыпаться, утаскивай меня за собой вниз. Я пытался ухватиться руками за какой-нибудь край, но он тут же превращался в пыль. Перед глазами стало темно, и я шлепнулся на кривые куски, отбивая спину, ломая пальцы на правой руке и сильно ударяясь головой. На какой-то миг я полностью был дезориентирован, но меня быстро вернула в себя тупая головная боль. На шее стало горячо и мокро.
Стараясь резко не дергаться, левой рукой, я как можно аккуратнее ощупал своё тело. Позвоночник был цел, но из головы шла кровь. Рядом со мной послышался шорох и в мою левую руку вцепилась детская ладошка.