Небо приобрело тёмно-синий оттенок, а когда глаза привыкли к мраку, нашим взорам открылась такая панорама из ярких пульсирующих точек, что я забыл обо всём на свете.
– Смотри, Дэй, это созвездие Кассиопеи. – сказала Калли и указала пальчиком в кучку звёзд.
– Очередная богиня?
– Не совсем. Она выступила против богов, считая себя красивей их. И они наказали её, превратив в созвездие на небе.
– Малышка, и как всё это помещается в твоей юной и маленькой головке?
– Во-первых, это был уже четвёртый раз, когда ты назвал меня малышкой. Мне это неприятно. А во-вторых, мы что собираемся лечь спать на голодный желудок?
– Я наелся цветами. Можешь тоже попробовать. – ответил я с улыбкой.
– Не смешно. Давай вставай и топай за мной.
Пришлось подняться и ковылять, хотя, надо отметить, что моей ноге становилось лучше с каждым часом. Каллисто светила фонариком, и мы вошли под крону больших деревьев. Там было намного темнее и жутко. Я даже сначала не понял почему, но после Калли озвучила причину:
– Тут абсолютно тихо. А ведь в таких местах должны водиться птицы и звери или кто помельче.
– Посвети-ка чуть выше. – попросил я, заметив жёлтые плоды на ветках широкого дерева.
– Молодец! Это дикие груши. Должны быть съедобными. Кто попробует первым?
– Давай, я. Ты в прошлый раз ягоды дегустировала.
Калли подпрыгнула, зацепила правой рукой ветку и нагнула её. Я не стал ждать, чтобы меня упрашивали и начал срывать фрукты.
Груши оказались сладкими и сочными, мы поедали их прямо с косточками, чтобы было сытнее. А когда наелись до отвала, улеглись прямо под тем же деревом, сил больше не было ни на что. Я прикрыл глаза, облокотившись спиной на ствол, но потом почувствовал, как начал сползать, но до земли не добрался. Нежная рука перехватила мою неуклюжую голову и положила на женские колени. Наверное, нужно было привстать и извиниться, но я лишь обхватил руками её за талию и устроился удобнее. Мне надоело жить по правилам, я хочу делать то, что приносит мне счастье. Немного испугавшись своих мыслей, я всё ещё раз обдумал и спокойно уснул в объятиях прекрасной Каллисто.
Проснулся я отдохнувшим, хоть и голодным. Солнце проникало маленькими лучиками через густую листву и играла в догонялки с самим собой по траве, по мне, и по чудному личику Калли. Она спала около меня свернувшись калачиком, поджав под себя ноги. Её левая рука лежала на земле, и я невольно загляделся на шрамы той части, где должно было находиться запястье. Судя по рубцам, это было не резкое отсечение, а что-то грубое и жестокое.
– Ты смотришь на меня. – сказала она, не открывая глаз, чем смутила меня, и я тут же отвернулся.