– Я немецкий в школе учил.
– Час от часу не легче! – рассмеялся Дмитрий. – А я – французский, представляешь?
* * *
– Другого варианта просто нет, – скорее устало, чем настойчиво произнёс Дмитрий Строгов, когда всё более-менее выяснилось, определилось, и необходимо было в ближайшие минуты приступать к какому-либо плану эвакуации.
– Да, господи, о чём мы говорим! – хлопнул себя по лбу Борис. – Ну, ты, конечно, дойдешь и пристегнёшься, и даже долетишь на этой открытой платформе до орбитального модуля, и даже пристыкуешься, и, может быть, войдешь внутрь… Но там же нет кислорода! Чем ты будешь дышать? Скажи мне!
Дмитрий глубоко вздохнул, собрался с мыслями и проговорил по-французски, обращаясь к Джону Смиту:
– Мы с коллегой обсуждаем… детали нашего в вами… обратного полёта. Можно будет с вами… проконсультироваться… если у нас возникнут какие-нибудь вопросы?
Американец начал было вспоминать, как будет «да» на французском, но махнул рукой и сказал:
– Йес!
Он сидел на полу кабины, сняв шлем и перчатки.
– Вот и отлично, – проговорил Дмитрий по-русски и продолжил, повернувшись к Борису: – Ты помнишь, в какой спешке готовили тот корабль? Грузовую платформу просто на месте делали, на Байконуре, так? А корабль взяли стандартный, его для обычного пилотируемого полёта готовили. Просто заменили лунный модуль на эту платформу, а орбитальный модуль оставили весь, как он был подготовлен, со всею начинкой, понимаешь?
– Ты уверен? – спросил Борис. По его виду было понятно, что Дмитрий его ещё не переубедил.
– Уверен…, – помедлив, ответил Дмитрий.
– Ничего ты не уверен, – махнул рукой Борис. – Но и делать нечего. Инструктируй меня, давай…
– Хорошо, – Дмитрий вздохнул. – Слушай…
* * *
– Взлетайте через десять минут, как я выйду, – напоследок проговорил Дмитрий Строгов, крутя в руках шлем. – И так уже все графики сорвали…
Борис раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но только задержал дыхание, сжал губы и порывисто и неуклюже – как позволяли скафандры – приобнял Дмитрия.
– На Земле увидимся, – проговорил, наконец, Борис. – Иди уже… Удачи!
– Вам тоже! – отозвался Дмитрий. – Да я вас ещё и обгоню – я же легче буду!
Джон Смит молча пожал ему руку и на американский манер приложил ладонь к краю лба.
Все трое надели и закрепили шлемы, Дмитрий Строгов спиной вперёд выдвинулся в открывшийся после стравливания воздуха люк и снова стал спускаться на поверхность Луны…
* * *
Когда корабль с Борисом Аркадьевым и Джоном Смитом взлетел с посадочной – а теперь стартовой – платформы, иллюминатор входного люка был обращён к тому самому кратеру. Уступая по очереди друг другу место, космонавт и астронавт оба видели, что большое круглое углубление на вершине холма в кратере сейчас не имело дна, ну или оно было очень глубоким – в холме зияла идеально круглая и чёрная дыра. Потом она на глазах стала затягиваться, как бы «заштопываться» какими-то нитями, пока они не скрыли её полностью, и холм стал выглядеть так, как будто ничего на его вершине и не было…