– Что? Что такое? – Тэя переводила взгляд с одного на другого. – Ты потеряла изумруд?
– Да и черт с ним, – отсмеявшись, сказала Дэйдре.
– Но как же, ты говорила, что это семейная ценность…
– И я сказала чистую правду – это семейная ценность, но я не сказала, что моя. Мистер Фэлкон подарил мне его пару лет назад, – Дэйдре вынула из растрепавшейся прически эсстингианских змеек и тряхнула своими рыжими волосами, – он сказал, что изумруд должен быть в золоте.
Норт, усмехнувшись, покачал головой, другого он и не ожидал – все искали расположения Дэйдре. Совсем отчаявшиеся совершали уж и вовсе безумные поступки. Но Дэйдре никогда не цеплялась за вещи. На борту «Европы» осталось почти все ее состояние, но она не испытывала ни капли сожаления по этому поводу, хотя ей ничего не давалось просто так.
Поняв, что произошло – эсстингианец изловчился снять с Дэйдре в суматохе ее изумруд, – Тэя тут же схватилась за свою подвеску – берилл Дэймоса был на месте.
– И что же на самом деле спасал наш благородный мистер Джабари? – усмехнулся Норт. – Мы никогда не узнаем.
Сатторианец встал.
– Вы безумно красивы в этих платьях, но не пора ли вам вернуться в свой прежний вид? Всем в душ и спать! – скомандовал Норт, покидая рубку. – Меня нет ближайшие сутки! – объявил он громко напоследок.
Никто не стал задерживаться. Все были страшно измотаны и нуждались в отдыхе. На ближайшие сутки корабль словно вымер.
Они доставили Дэймоса с его бесценным грузом на Тиору.
– Это всё? – спросил Норт, кивнув на сверток в руках друга.
– Да, это последняя реликвия. Я все вернул.
– Увидимся, когда увидимся, – Норт пожал тиорианцу руку, – и пусть не пересекутся наши пути.
– Пусть Создатель разведет их, – тихо сказал Дэймос и, обняв девушек, отправился в Обитель Ордена.
Норт поднял трап, и корабль оторвался от поверхности планеты.
– Ну, куда сейчас? – спросил он.
– На Эйрис! – воскликнула Тэя.
Сатторианец посмотрел на Дэйдре.
– На Эйрис, – кивнула та.
Она приняла решение. Она будет жить на Эйрис. Кто знает, может, что-то да получится…
– …Все миры до сих пор потрясены столь дерзким и жестоким нападением на гражданский лайнер «Европа»…
– Все еще мусолят? – Норт сел в кресло напротив Брока.
– Ага, – Брок выключил экран и повернулся к сатторианцу, – до сих пор не могу поверить, что ты был там!
– Я был пассажиром на «Европе», – четко разделяя слова, сказал Норт. – Они узнали, кто совершил налет?
– Нет, – махнул рукой Брок, – и нескоро еще узнают – все нападавшие успели исчезнуть. Есть кадры с камер станций, на которых можно разглядеть корабли, но они уже где-нибудь на свалке, – Брок плеснул себе виски. – А ты чего здесь? Разве ты не хотел немного перевести дух?