— Он был арестован, — продолжал зеленокожий, — но сумел бежать. И теперь скрывается здесь, на Синеусе.
— То есть он русский?
Констант кивнул.
— Да, из… как его… — он помахал огромной ручищей, припоминая чуждое название, — Нижнего Новгорода. И, как вы понимаете, весьма опасен. Поэтому ни в коем случае не надо пытаться его схватить или убить. Просто вычислите и сообщите мне. Квест может выполнить лишь один из вас. Кто первый, тот и получит награду. И она, поверьте, вас впечатлит. Обещаю, в обиде не останетесь.
Он поднялся и отсалютовал нам. Двинулся было к выходу, но я успел схватить его за руку.
— Погоди! Как мы его найдем? Есть хоть какие–то приметы?
— А, ну да. Видишь, спешу, поэтому из головы вон. Короче, есть одна: он на плече носит птицу. Вроде бы сокола. Все, пока, пора бежать. Удачи!
Со скоростью, весьма неожиданной для его комплекции, Констант двинулся к двери. А Светка, сложив руки на груди, испытывающе посмотрела на меня.
— Вот, значит, как? Два убийства?
В первое мгновение я даже не понял, что она имеет в виду. А сообразив, обалдел.
— Свет, да ты чего?! Не я это. Даже не думай! К тому же, сама знаешь, Диоген не сокол.
— Констант сказал: «Вроде бы».
Такого задумчивого лица я у нее никогда не видел. Ну как ее убедить?!
— Это бред. Рассказывал же, почему я здесь. И про Арину. И про то, что живу в Питере. Ну, спроси филина, мы вместе ей звонили, он ее видел.
— Одно другому не мешает. Или, по–твоему, человек, у которого болеет сестра, не может быть убийцей?
Она помолчала, потом вздохнула.
— Хотя, конечно, будь это ты, не таскал бы на плече Диогена. Примета–то видная. Да и по характеру совсем не подходишь на эту роль.
— Тебя это огорчает?
Сверкнув глазами, она прыснула в кулачок, и я вздохнул с облегчением.
— Ну, слава Богу.
Светка потрепала меня по руке и привстала.
— Ладно, извини. Пойдем?
— Конечно.
Я расплатился за ужин, и мы вышли на улицу. Было уже совсем темно, лишь в нескольких окнах трепетали неровные огоньки свечей. По дороге я попытался намекнуть на продолжение вечера, но Светка меня осадила:
— Не сердись, но я очень устала. И, пожалуй, завтра с вами не пойду. Отдыхать буду.
Выходит, все–таки не выбросила из головы идею, что я убийца. Что ж, на «нет» и суда нет. Я помахал ей и в задумчивости направился к себе.
Теперь, после Светкиного рассказа, многое виделось по–другому. Жаль ее, конечно, но… Ничего она ко мне не чувствует, никакой любви. Интуитивно, неосознанно ищет защитника. Сильную сторону, как сказал в пещере Эрик. А, может, и вполне осознанно. Конечно, я тоже не пылаю страстью, просто красивая девчонка, и все такое. Но корысти, по крайней мере, у меня нет.