Набрал Мишке. О, есть контакт!
— Миха! Алло, Миха, слышишь меня? Видишь?
— И вижу, и слышу, Димыч. Не ори.
— Как вы там? Что с Аришей?
Помятая Мишкина физиономия на мгновение замерла, потом он пожал плечами и сказал:
— Хуже ей, Дим. Немного, но хуже.
Блин! Блин! Бли–и–ин!
— Что с ней?
— Общее состояние хуже, и руки, говорит, стало сводить.
Помню. То же самое было у родителей месяца за два до смерти. Со зловещей неуклонностью болезнь идет своим путем. Нет! Не позволю, не дам забрать у меня сестру!
— Понял. Мама как?
— Да как–как… Хреново. Знаешь, Димыч, я, конечно, обещал за Аринкой приглядывать, но тут ад. Реально ад. Если через неделю не вышлешь Фиолы, я сам в Мелизору сорвусь.
— Перед приездом сюда здоровье проверяют. Не только на синдром, а вообще. У тебя же астма. Зря прокатаешься.
На дне серебряной тарелки было отчетливо видно, как Мишка с тоской посмотрел куда–то вбок.
— Не парься, Мих. Обещаю, я достану Фиолы. И привезу. Очень скоро.
— Не привезешь, а пришлешь. Уезжать оттуда нельзя.
Вот это новости!
— Что за глупость?
Мишка весь как–то подобрался, лицо его стало серьезным и даже суровым. Я почувствовал, что он хочет сказать что–то важное.
— Короче, слушай, Димыч. Я тут немного покопался на форумах Ди–Джи–Волла, поизучал кое–что. В общем, если дойдешь до десятого уровня, ты, считай, уже наполовину годен, и тебя оттуда не выпустят. Ну, типа, чистая основа для нового человечества.
То есть как? А сестра? Друзья? Могилы родителей?
— Не понял, Мих. Ты уверен?
— Абсолютно. Не выпустят, точно. Пока, во всяком случае. Типа, зачем отбирать лучших, если они потом разбегутся? В общем–то, их можно понять.
— Чего-о? Ты с ума там сошел?!
— Спокойно, Димыч, не ори. И подумай своей башкой. План Корпорации кажется, конечно, жестким, но по–другому никак. Синдром Шеффилда сейчас неизлечим, а значит, все заболевшие рано или поздно умрут.
Я сжал зубы, чтобы не взорваться. Хрен им! Заработаю Фиолы и вылечу Арину. Словно отвечая на мой невысказанный довод, Миха покачал головой.
— Спасительный Эликсир — не панацея. Ты и сам в курсе, что он только тормозит болезнь, а не лечит. Это лишь временное средство, они там, у вас, надеются изобрести настоящее лекарство. Но хрен знает, смогут ли.
Все верно. Логично, трезво и… отвратительно. Опустив голову, я угрюмо кивнул.
— Допустим. Что дальше?
— Все, кто прошел испытание, останутся в Мелизоре. Им не разрешат вернуться на Большую землю до особого разрешения Корпорации.
— И когда же эта распрекрасная Корпорация даст разрешение?
Михаил помедлил с ответом, но потом коротко кивнул, словно говорил сам себе: «Неважно, сейчас или позже, все равно придется сказать».