– Следователь по особо важным делам Григорий Коновицын. – я показал удивленному половому гербовую бумагу. Любезный, подскажи-ка мне, кто недавно останавливался в твоем почтенном заведении.
– Дык, эта… Весь вид полового говорил о его героических усилиях вспомнить интересующую информацию. – Господин следователь…Пятеро их было. Один, который на «тихвинке» приплыл, чаю спрашивали, третий из приехавших взял штоф водки, пижон в фуражке заказал кофе, еще один, испив горячего сбитня запасся нюхательным табаком, и один мрачный верзила выдул кружку пива и отбыл почти не задерживаясь.
Из трактира я вышел задумчивым. Пожалуй, слова полового только еще больше запутывают дело, хотя и наводят на размышления.
Стоило поспешить. Впереди был шлюз, работающий, как я знал, всего трижды в день, и у меня оставались шансы перехватить убийцу до того, как он бесследно достигнет города.
Уже подъезжая к шлюзу, я понял, что надежды тают как дым. Шлюз был пуст, а последняя из барок исчезала за поворотом раздваивающегося здесь канала.
Смотритель, пожилой усталый служака крестьянин, сплевывая на пристань жевательный табак, объяснил, что остальные четыре барки ушли прямо – к Петербургу, и только последняя свернула по каналу, выводящему к Усть-Луге. Это был лысоватый субъект с засаленными остатками светло-русых волос, росшими только на затылке, но заплетенными в косицу, что указывало на его былую причастность к флоту. Одет служитель был в драный залатанный зипун, на ногах стоял не совсем твердо, а язык его заплетался. Добиться от него вразумительного ответа на мои вопросы надежды практически не было, и, тем не менее, стоило попытаться.
Глядя на табачные плевки, испятнавшие пристань, я задумался…Что-то вертелось в голове.
– Кто тебя табачком то угостил, любезный? – спросил я смотрителя шлюза.
– Дак все угощали, один только зельем не баловался. Рядом с его баркой, помню, стояла лодка, груженая чушками чугунными. Кормщик, что доски вез, угощал махоркой, другой, в меховой шапке, предлагал трубочку раскурить, а местный парень посмеялся, да сказал, что некогда дымить, и сунул вот жевательного табачку. Оно и вправду сподручнее.
– А каким он в очереди стоял, не помнишь ли?
– Не…помню тока, что рядом с ним лодья с ящиками была.
Так!!! Это уже что-то! Малозначительные сами по себе факты в мозгу складывались в некую картину, но для полной ясности не хватало еще нескольких деталей.
– Слушай, отец, не в службу, а в дружбу, постарайся вспомнить, какая баржа была второй на входе в шлюз?
– Так наше вам. Энто проще простого. Столичная, петербургской Мариинской компании баржа.