Обязательно следует уважать, почитать и любить тех, кто богат и при власти… Русские дикари тут не в счёт. У них очень странные духовные ценности, но хорошо, что не у всех.
Кони были ещё привязаны, иные даже стреножены. Анархисты плотным кольцом обступили своего командира и начальника штаба. В считанные минуты почти все, кто мог, собрались вокруг Павла и Юлии. Плотов взобрался на ствол большого поваленного дерева, чтобы его видели и слышали. Юлия была рядом с ним. Павел, помедлив секунду, решил сказать своё последнее слово.
– Братцы, вы знаете меня, вашего атамана, Пашку Плотова?! – сказал Павел.– Кого мы не бивали, малина-земляника!? А?
– Многих приходилось! – послышались голоса.– Ещё как били и колотили! Справно получалось! Да и нам тоже доставалось!
– Оно верно, и нам доставалось! Но на то и война! Слушайте же меня и не перебивайте! – обратился ко всем анархистам Павел.– Нам дороги назад нет! А все отсюда, малыми группами мы уйти не сможем! К нам с разных сторон навстречу выйдут душители свободы и легко перебьют нас всех поодиночке!
– А если пойти в Николаевск? – раздался чей-то голос. – Там ведь всё нам знакомо и ведомо.
– В Николаевск направляться нам не резон! – ответил Плотов. – Нам идти туда, где мы крошили интервентов, белую, а потом, частично, и красную контру, малина-земляника, не сподручно! Там большевистские партизаны, вперемешку с «зелёными» стрелками, нам припомнят всё.
Анархисты внимательно, с глубоким уважением и пониманием слушали слова своего атамана, молодого, но мудрого и справедливого.
– Мы ведь, хоть и Ангелы Свободы, но не ангелы в бою,– продолжал он.– А на севере – высокие горы и буреломный лес. Долго там не простоим. Не приживёмся! Ведь кержаки-староверы – не все нам друзья-товарищи! Об этом надо помнить! Есть средин них и агенты ЧК! А то вы не знаете! На юг никак не можно таким большим отрядом двигаться. Заметны будем. Там нанайские стойбища, деревни и города! Мы – не разбойная банда, какими нас хотят показать наши враги: мы не из тех, кто грабит народ и живёт за его счёт, на его харчах и костях, и на его кровушке! Мы – не большевики! Мы – Ангелы Свободы! Придёт ещё время – и добрым словом помянет нас российский народ!
Многие, в знак согласия, кивали головами.
Атаман говорил, хотя и, весьма, плакатно, как было принято в то время, но с чувством, пусть местами сумбурно, ибо нигде ораторскому искусству особо не обучался. Но говорить так научился, когда находился среди большивиков, правда, в их партии не состоял:
– Если удастся перебраться через село Керби, то у нас там будет прямая дорога к необжитым и просторным якутским землям. Там существовать можно, там строиться и обживаться можно. Там – люди хорошие! Будем стараться! Пусть у каждого Ангела Свободы вырастут за спиной крылья, и священный меч, в данном случае, шашка, которая бьёт врага нещадно, разит смертельно!