– А теперь говори: кто такой Иешуа?
– Он сын коменданта крепости Антония Панферы.
– О!– вскрикнул Каиафа и торопливо спросил: – Признал ли Панфера его своим сыном?
– Пока нет. Но он любит его.
– И поэтому прокуратор не спешит схватить Иешуа?
– Нет, Понтий ищет причину, чтобы отмстить городу за прошлое оскорбление, когда ему пришлось убрать из Иерусалима статуи Цезаря.
– Значит, Иешуа для прокуратора всего лишь только причина для удара?
– Да, Каиафа, и если вы, иудеи, уберёте куда-нибудь своего Мессию, то… – Кассий нарочно затянул паузу.
Каиафа внимательно вгляделся в лицо римлянина. Можно ли верить его словам?
–…то прокуратор вынужден будет вернуть легион в Сирию.
Лицо первосвященника чуть дрогнуло в насмешливой улыбке. Он едва удержался от вопроса: «Всё ли ты сказал из тех слов, которые принёс ко мне по приказу прокуратора?»
Кивком головы, отпустив Кассия, и когда тот вышел, первосвященник шагнул за ним следом и долго с ненавистью смотрел ему в спину. Каиафа, как и всякий иудей, ненавидел римлян.
Со стороны виллы к Каиафе спешил Анна, взмахивая посохом и зло фыркая. Он подбежал к первосвященнику и радостно крикнул:
– Фарисеи приговорили Савла к побитию камнями!
Каиафа отрицательно покачал головой и в глубокой задумчивости, глядя себе под ноги, ответил:
– Нет. Анна. Его надо отпустить в народ. Пускай болтает, что хочет.
– Но он объявит Иешуа Мессией.
– И пускай объявит. И чем громче он будет говорить о Иешуа, тем быстрее тот окажется на римском кресте, а мы …– Каиафа, посмеиваясь, поднял руки и сделал традиционный жест, как если бы умывал их.
Глава сорок шестая
Иешуа решил вернуться на то место перед воротами города, где он оставил своих учеников, веря, что они ожидали его на солнцепёке.
Иешуа быстро прошёл долину Еннома и вступил в ущелье, где по обе стороны узкой дороги, близко подходя к ней, тянулись заросли терновника. Услышал за спиной дробный конский топот, и сразу понял без страха, спокойно: это за ним.
Он обернулся и встал лицом к нагоняющим его всадникам. Обратил свой твёрдый взгляд на римлян.
Кассий, увидев впереди одинокого иудея, который поднял на дыбы всю Палестину и местонахождение которого знает только он – Кассий – и два переодетых легионера, торжествующе смеясь, лёгким движением руки вынул из ножен меч. Вот когда от его точного удара будет зависеть судьба иудеев и римлян. А так же его карьера, если он сможет принести голову Мессии прокуратору. Он покрепче сжал ногами круп коня и чуть сдвинулся корпусом вправо, уже наметя точку на шее учителя, по которой он готов был рубануть на полном скаку. Его не смутило, что иудей не пытался бежать, что он стоял и смотрел, как стремительно к нему приближалась неминуемая смерть.