– Ты действительно веришь, что Лисий не позволит осквернить Храм? – спросил Натанэль – Только посмотри на эти бандитские рожи…
– Он обещал не входить – пожал плечами Сефи – Но не обещал, что другие не войдут. Сейчас они потащат оттуда все, что только можно унести.
– Так как же мы…? – Натанэль не договорил и повернулся к Храму.
Сефи мягко удержал его:
– Пускай берут, все равно придется освящать Храм заново. Боюсь, у нас не оставалось выбора. Ничего, наше время еще придет.
Лисий не обманул и через час Ерушалаим уже снова стал для них скопищем домов на дальнем холме, с трудом различаемым сквозь дымку по дороге на Бейт Эль. Не сразу, не в первый день, но новости достигли и их ушей. Вначале они были похожи на слухи, но постепенно обрастали плотью и становились более достоверными. Жаль, что уже не было в живых лазутчика Агенора сведения которого были всегда точны. В Бейт Эле они узнали, что, что Филипп, высокопоставленный чиновник покойного Антиоха Епифана, посланный тем в Персии за несколько дней до смерти, утверждал, что покойный царь поставил его наставником малолетнего сына и именно ему, Филиппу, принадлежит право управлять делами государства. Эти притязания делало убедительным большое войско, с которым Филипп вернулся в Антиохию. Узнав об этом, юный Антиох Евпатор под присмотром Лисия спешно повернул свою армию на Антиохию. Про Иудею они забыли. И когда лазутчики Иуды сообщили о нескончаемой ленте людей, повозок и слонов, двигающейся на север, войско Иуды осторожно спустилось с Самарийских гор и пошло на Ерушалаим. Страна была свободна.
Распрощавшись с друзьями Натанэль первым делом помчался в Модиин, но, по видимому, отдыхать ему была не судьба. Он едва успел повидаться с женой, как явился гонец от Иуды с приказом, выглядящим свитком грязного папируса, скрепленного личной печатью вождя. По видимому, Иуда не рассчитывал на грамотность адресата, потому что гонец пытался пересказать приказ устно, но Натанэль остановил его движением руки. Развернув свиток, он поначалу испытал чувство гордости, ведь этот папирус стал первым текстом, помимо Книги, который инженер прочитал самостоятельно. Но это оказалась единственной радостью, потому что приказ отрывал его от беременной жены и призывал обратно в Ерушалаим. Он еще не знал, что вскоре его ожидает дальняя поездка на другой край моря и Шуламит он увидит ой как нескоро.
В Рим его послал Иуда, но идея, как всегда, принадлежала Симону. Теперь его звали Язон бен Элеазар20. Греческое имя, по задумке Симона, должно было защитить его и Эвполема на сирийской территории. Эвполем бен Иоханан считался посланником, а Натанэль-Ясон был при нем переводчиком. Разумеется, в Риме, где каждый образованный латинянин свободно говорил на койне, переводчик был не слишком нужен, а нужен был Натанэль своим знанием Рима. Опыт бывшего понтифика тоже показался маккавеям нелишним, прочем речь шла вовсе не об инженерных навыках. Но в Рим надо было еще попасть и, для начала, неплохо было бы хотя бы добраться до моря. Однако, путешествие через вражеские земли прошло без происшествий, наверное помогли их эллинские имена и проклятия на головы маккавеев, которыми они сыпали направо и налево. Теперь надо было всего лишь пересечь море. Искать корабль в большом сирийском или филлистимском порту, Иоппии, Птолемаиде или Явне-Ям, было опасно, поэтому они наняли фелуку около башни Стратона