Его появление отвлекло Норбера и Лорана от чтения парижской газеты, где сообщалось подробности о суде и казни «австриячки», бывшей королевы Франции Марии-Антуанетты.
Гражданин Арно, одетый «с иголочки» мужчина лет пятидесяти с минуту разглядывал молодых комиссаров, словно мысленно меряясь силами, а затем, решительно вскинув крупную голову, приступил к изложению претензий. Четверть часа он убеждал парижан, что требуемая сумма абсурдна и он гораздо менее состоятелен, чем они думают.
– По результатам финансовой проверки, – бесстрастным тоном отвечал Куаньяр, – вы один из самых богатых людей города и надеемся, не лишены чувства патриотизма? Люди сражаются и погибают на фронтах, видимо только для того, чтобы такие как вы, сидели в тылу и делали деньги?! Ваш сын, вместо того, чтобы отправиться на передовую таскается по ресторанам со шлюхами и мы согласны терпеть это при одном условии, заплатите установленные для вас 300 тысяч ливров на нужды нашей армии и субсидии семьям погибших патриотов!– в почерневших глазах Куаньяра плескалась ледяная ярость.
Арно также изменил тон, он был обозлён и не скрывал этого.
– Я протестую!, – закричал он, – я буду жаловаться, это произвол! Нет у меня этих 300 тысяч, клянусь, нет!, – вцепился в жабо. Его отчаяние выглядело таким искренним, что далеко не наивный Лапьер заметил вполголоса:
– Чёрт! Может бедняга прав, и сумма ошибочно завышена?
Куаньяр холодно улыбнулся:
– Отнюдь нет. Такие комедии я уже видел не раз. Сейчас увидишь сам, как эта проблема решается.
Вызвал охрану. Появление на пороге кабинета двух рослых вооруженных национальных гвардейцев обеспокоило гражданина Арно.
– Вы не смеете, – растерянно и мрачно забормотал он, – я один из самых влиятельных людей в деловом мире Лаваля!
Куаньяр не слушал его и делал указания сержанту:
– Отвести на площадь и охранять. Помост еще не убрали?
– Никак нет, гражданин комиссар. Но гильотину увезли в Сен-Мар..там сейчас она нужнее..
– Мне виднее, где она нужна! Отправьте за ней людей! А этот, – он резко вытянул руку в сторону Арно, трясущегося от ярости, – будет стоять рядом с помостом под охраной до тех пор, пока не доставят дочку доктора Гильотена или пока не одумается.
Норбер был зол, самоуверенность и высокомерие Арно выводили его из терпения.
Лапьер с легким удивлением наблюдал за этой сценой и растерянно улыбался. Арно кричал и бился в сильных руках гвардейцев:
– Вы не можете,… вы не посмеете!!
– Увести, – тон молодого комиссара был сух и резок. Когда дверь закрылась, с его смуглого лица сошла дежурная маска ледяного бесстрастия, он загадочно улыбнулся товарищу.