– Рад видеть вас, Норбер, – и сдержанно кивнув, протянул ему узкую руку, – располагайтесь, отдыхайте, пока я у себя в кабинете, срочное дело.»
– Максим, а как же мы?, – Элеонора Дюплэ подошла сзади и мягко опустила руки ему на плечи на глазах удивленного Куаньяра.
– Через час-полтора я весь в вашем распоряжении, – мягко коснувшись губами руки девушки, Робеспьер вышел. Буонарроти тем временем сел за фортепиано. Огюстен жестом указал Норберу на кресло, тот неуверенно сел.
– Можешь не опасаться за жизнь интересующих тебя людей, Сен-Жюст сдает дела Бюро лично Максимильену. Но Кавуа каким-то образом узнал, что девушка у нас, в Комитете Общественной Безопасности Вадье и Амар снова метали громы и молнии.. По поводу? Разве за три месяца мы уже не привыкли к обвинениям в тирании, да, они снова обзывали Максимильена «диктатором»! Однако хорош же «диктатор», которому можно бросать подобное обвинение прямо в лицо», – тонкие губы Огюстена презрительно дёрнулись, -но еще немного и в этот злостный бред поверят и наивные парижские обыватели. Революция в опасности больше чем в худшие дни 1793 года, заговор спаял опальных комиссаров, отозванных за хищения, вымогательства, злоупотребления террором, все эти преступники обьединяются, эти Фуше, Баррасы, Тальены, Роверы, проворовавшиеся чиновники, все они кричат о «тирании и ущемлении демократии», когда их бьют по преступным рукам . .
– А что же Максимильен? Почему их не бросить под нож гильотины раньше, чем они похоронят Французскую Республику или продадут ее англичанам или Бурбонам или по сходной цене?, – на лбу Куаньяра выступил холодный пот липкого ужаса.
– Только наши враги считают, что власть принадлежит ему единолично, но он лишь один из десяти членов правительства, к тому же у них есть сообщники даже в обоих правительственных Комитетах, среди депутатов. Они затормозят принятие обвинительного акта. Умело выставят нас «кровожадными чудовищами». Лишь выстояв, мы сможем доказать чистоту наших намерений, побежденных, нас оболгут, втопчут в кровавую грязь все эти крикливые, лицемерные лже-демократы, торгаши и военные преступники, Тальены, Кавуа и Баррасы…
– И что же теперь?, – Норбер словно заглянул в раскрывшуюся пропасть, в самую тьму могилы.
– Повидайся со своей Луизой, – грустно улыбнулся Огюстен, – и возвращайся. Ты нужен нам. Ты всегда хотел быть ближе к Максимильену, это твой шанс.
Куаньяр молча поднялся, прижав руки к груди. Есть ли он, бескровный выход из Террора?
Впрочем, оппоненты и сами не пойдут на мировую, по крайней мере честно. Раз так, его судьба – спастись или умереть рядом с Неподкупным, нет, иного решения для него не существует.