Менее чем через час…
– Ну, что нового, Пьер? Что случилось?! Они исчезли?!
Жюсом хмуро кивнул:
– Так и есть. Видишь ли в чем дело… ты не ставил задачи арестовать их, только осторожно выяснить, по-прежнему обитаем ли особняк Жюайеза, на месте ли хозяева, нет ли у них гостей, родственников из провинции. Всё так и было. Но… Атенаис Белланже с кузиной, покружив по городу для вида, стучались именно в двери особняка герцога Жюайеза. По-видимому, их красочный рассказ о том, как особняк Белланже был опечатан, а их почему-то отпустили, спугнул обитателей. Думаю, они рассказали и о том, что по их души явился земляк из Санлиса гражданин Куаньяр и расспрашивал о семье де Бресси… Сейчас сен-жерменский особняк герцога пуст, нет ни хозяев, ни их гостей…
Противостояние якобинцев и Жиронды в 1793 году, Марат и Шарлотта Кордэ
… Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день готов за них на бой…»
(Гёте «Фауст»)
Жирондисты, обвиняя своих коллег-соперников в дезорганизации и анархизме, не прекращали своих агрессивных выходок, инсинуаций и противодействия во всём. Стоит строго заметить, их деятельность в этот период свелась к интригам и инсинуациям против якобинцев, к красивым речам, расточаемым с трибуны Конвента и громогласной защите интересов крупных собственников, что не добавляло им симпатий малоимущего большинства французов…
29 октября 1792 года жирондист Лувэ произнес агрессивную обвинительную речь, прямым текстом требовал эшафотов для Робеспьера, Марата и Дантона одновременно, обвинения были размыты, противоречивы и часто абсурдны, но озлобление совершенно искренне и направленно.
Их агрессия против якобинцев не прекращались месяцами: нападения на Марата в октябре 1792 и в апреле 1793, а 24 мая добрались до Эбера, Варлэ, Марино и других, решившись снова поднять дело о событиях сентября. Показательны в этом отношении анти-якобинские памфлеты Бриссо, обращенные к своим избирателям от 24 октября 1792, от 23 мая 1793 года.
По призыву жирондиста Барбару в октябре 1792 город Марсель выслал отряды федератов, состоящих из богатой молодежи «для защиты от санкюлотов», они вели себя агрессивно, орали песенки, в которых требовали кровавых расправ и казней якобинцев:
«От Парижа к берегам Ривьеры
Докатился звон набата -
Вот и мы пришли на голос звона.
Мы казним сегодня Робеспьера,
Завтра снимем голову Марата,
Послезавтра – голову Дантона!»
Вот так «гуманисты и миротворцы», вот так «умеренная» оппозиция»… Но в этом вся суть подобных «миротворцев» всех времен и народов…
Интереснее будет другое, федераты, призванные, чтобы защитить депутатов крупной буржуазии от санкюлотов, чуть позднее и вместе с последними, будут штурмом брать Тюильри…