– И что вы делали, когда вас бросили? – продолжал интересоваться Рома.
– Знаешь, давай заключим соглашение. Когда мы будем одни, ты можешь звать меня Наташа и на ты, а когда приедем в садик, то по имени-отчеству – Наталья Владимировна. Согласен?
– Согласен, – кивнул мальчик. – А где я буду жить? У тебя есть своя комната?
– У меня есть даже свой дом.
– Большой?
– Для двоих просто-таки огромный. Целых два этажа.
– И ты меня возьмешь в этот дом?
– Конечно. Но если ты не захочешь жить в доме, можешь жить в будке Кинга, – пошутила она.
– Кинг – это собака?
– И тоже очень большая.
– Вот такая? – Он развел руками, показывая по размеру на что-то вроде болонки.
Наташа рассмеялась:
– Я думаю, он повыше тебя будет.
– Огромный, – сказал мальчик уважительно. – А он злой?
– Со своими друзьями – добрый.
– Хотел бы я с ним подружиться.
– Подружишься, – пообещала Наташа. – Только вначале мы с тобой в садик заедем, я все-таки в нем работаю. А после работы, когда всех детей заберут, мы с тобой поедем ко мне домой знакомиться с Кингом. Хорошо?
– Хорошо, – кивнул мальчик и опять задумался.
Наверное, частенько ему приходилось оставаться одному и вот так, по-взрослому, сидеть и размышлять о чем-то. Пытается понять, для чего его произвели на свет?
В «Вишенке» уже закончился тихий час, и дети сидели в столовой, пили чай.
– Пойдем, я покажу тебе, где можно помыть руки и сходить в туалет, – сказала Наташа, раздевая Рому в своем кабинете. – Затем ты с ребятами слегка перекусишь. Ты ведь уже обедал?
Он недоуменно посмотрел на Наташу, которая, казалось, задавала странные вопросы.
– Меня мама кормила утром, – объяснил он. – А потом мы сидели в том доме, и мама говорила с разными тетями.
– Значит, ты голодный, – спохватилась Наташа, давая себе слово, что если на кухне у Лилии Васильевны ничего не осталось – до ужина еще два часа, – она отвезет Рому к себе домой и как следует накормит. – Лилия Васильевна, у нас с обеда ничего не осталось? – спросила она.
– Как же так – не осталось?! – всплеснула руками повариха. – Вы вот ничего не ели. Да и я впрок готовлю. Мало ли, придет кто или родители захотят попробовать, что едят их дети.
– Ну, слава Богу, – облегченно вздохнула Наташа, – а то мне надо покормить одного очень голодного мужчину.
На всякий случай она держала Рому за руку, явственно ощущая, что мальчик чувствует себя неуютно в чужом месте. Но он ничуть не стеснялся, а лишь крутил по сторонам головой, точно галчонок, высматривающий червячка.
– Я еще мальчик, – назидательно сказал он женщинам.
– Чей же это такой худющий? – спросила Лилия Васильевна.