– Я знал тебя немного, но видел, как ты сражаешься с Жозефом Фуше, который в Версале не спал разве что с королевой. Он всегда добивался своего.
А тут… невольно я стал свидетелем его возмущения: какая‑то русская княжна смеет противостоять ему!
Он был поражён…
Соня покраснела, благодаря бога за то, что в комнате полумрак и Патрик не видит её смущения. Она вовсе не была так же, как он, уверена, что в конце концов Фуше своего бы не добился. Но об этом лучше не думать.
– Прошу тебя, моя дорогая, только об одном: позволь остаться подле тебя. Быть твоим охранником и верным рыцарем. И, если я тебе не противен, твоим возлюбленным. Это для меня величайшее счастье в жизни.
– А если у меня будет ребенок?
Странно, что прежде эта мысль бродила где‑то по окраинам её души, а тут вдруг встала во всей своей неотвратимости.
– Мы с тобой поженимся, и я признаю ребенка своим. Мы не станем плодить бастардов.
– Но Григорий, мой муж…
– Я найду его, – твердо сказал Патрик. – Если он умер, я женюсь на его вдове, а если жив… Что ж, закон создали люди, человек его и отменит. Если надо, я дойду до папы, но добьюсь разрешения на развод.
– Папа.. Станет ли он заниматься простым смертным?
– Не могу сказать тебе больше, но твой покорный слуга… не самый простой смертный.
– Ты говоришь загадками, – с упреком заметила Соня.
– Подожди ещё немного, и всё узнаешь.
– Ну, а как же тогда твой рассказ насчет младшего сына, которому ничего не досталось?
– Но это правда, – с некоторой досадой промолвил он и добавил:
– Почти…. Однако уверяю тебя: то, чем мы только что занимались, гораздо интереснее и приятнее, чем разговоры. Ты не находишь?..
Под утро Соня заговорила о том, что её всё же беспокоило:
– А как же слуги? Не будем обращать на них внимания?
– Ты умница, моя родная. Думаю, слугам этого лучше не знать. Как бы мы им ни доверяли!
– Тогда нам стоит расстаться.
– О, не требуй от меня невозможного! – застонал Патрик.
– Ненадолго, – уточнила Соня.
Спала она крепко. Не слышала даже, как в её комнату заглянула Вивиан. Оглядела смятые простыни, подушку, которая хранила еще след головы Патрика, и кивнула каким‑то своим мыслям, осторожно прикрыв за собой дверь.
Патрик отсутствовал весь день. Впрочем, у Сони нашлось достаточно дел. Вместе с Шарлем – накануне Патрику удалось продать одному из ювелиров золотой слиток и раздобыть денег на хозяйство – она съездила в магазин в Дежансоне и купила ткань на портьеры в гостиной. Прежние совсем выгорели и кое‑где даже порвались.
Понятно, что сразу Соне и Патрику не удастся восстановить былое величие замка де Баррас, но постепенно, убирая с глаз следы явного обветшания, можно навести здесь порядок.