– И от этого они не скрипят?
– Вот именно, – кивнул Патрик и предупредил:
– Придётся, ваше сиятельство, потерпеть. Как говорил один из наших монахов: сначала воняет, а потом пахнет… Это когда мы монастырскую землю навозом удобряли… Наверное, нам стоит задвинуть твою дверь на засов.
– А как мы тогда вернёмся?
– Тем же путем.
– А если он по какой‑то причине не сработает?
Ну, механизм этот… Тогда дверь в мою комнату придется ломать?
– И правда, Софи, я сгораю от нетерпения проникнуть в тайну замковых секретов, проверить свои догадки, а о том, что под носом, подумать не удосужился. Но это и неплохо, что мы с тобой вот так друг друга поддерживаем и дополняем. Из нас получилась бы неплохая пара, тебе не кажется?
Соня и сама так подумала, но вслух ничего не сказала.
Колесо скрытого в стене механизма повернулось, и перед ними взаправду открылась дверь в соседнюю комнату.
– Значит, я был прав, – обрадовался Патрик.
– Ты хотел попасть в эту комнату, чтобы для чего‑то обмануть Вивиан?
– Я всего лишь хочу выяснить, куда вчера ночью наша служанка ходила и почему она сейчас не спит, а ждет чего‑то. Или кого‑то.
– Мы будем за нею следить? – переспросила Соня. Она мысленно говорила себе, что в Патрике всего лишь взыграл воинственный дух предков.
– Думаю, нужно быть готовым и к этому. Сейчас я смажу дверные петли, и, поскольку спальня маркиза находится как раз за углом коридора, мы сможем потихоньку выглянуть и увидеть все подходы к ней.
– В темноте?
– Та, что выйдет из своей комнаты, обязательно понесет с собой свечу, потому что и ей передвигаться в потемках несподручно. Если я не ошибаюсь, сообщник её уже ждёт. Не волнуйся, на всякий случай свечу мы с собой возьмём. Слава господу, как раз сегодня я пополнил запас свечей в замке.
– Я только не могу понять, – поспешно проговорила Соня в спину Патрику, – про наше золото ведь никто не знает… Тогда за чем они охотятся – за камнями этого замка?
– Не скажи. Я думаю об этом второй день и вот что надумал. Права маркиза Антуана на его родовой замок никто не оспаривал. Он француз, и здесь многие века жили его предки. Совсем другое дело – иностранка. Исчезновение Флоримона подлило масла в огонь всевозможных сплетен. Сплетники называют тебя весьма подозрительной особой.
– Меня? – изумилась Соня. – Но за что?
– А ни за что! Никто ведь толком не знает, почему Антуан де Баррас завещал тебе замок. Значит, остальное можно и домыслить… А можно такие слухи и организовать. Особенно если кто‑то считает себя в наследстве обойдённым…
– Но кто это может быть? Маркиз Антуан говорил, что родственников у него, кроме Флоримона, не осталось.