Соне показалось, что спускаются они ужасно долго. Она даже мысленно содрогнулась: будто в ад.
Но тут лестница кончилась, и они вышли на то место, где коридор раздваивался, а оба хода терялись где‑то в кромешной темноте.
Патрик повернулся к Соне и не без ехидства спросил:
– Ну и куда теперь нам идти, вы случайно не забыли?
Она не смогла бы забыть, наверное, даже если бы захотела.
Не так давно Соня медленно брела по этому коридору вдвоем с маркизом Антуаном, первоначальное оживление которого сменилось такой сильной слабостью, что старик высказал желание умереть прямо здесь и сейчас. Соне пришлось как следует встряхнуть его, чтобы привести в чувство, а потом взывать к его ответственности и чувству долга. Ведь в таком случае она могла бы остаться здесь навечно. У входа караулил бы её разгневанный Флоримон, а где искать выход наружу, она, конечно же, тогда не знала.
Но всё же Соня сейчас мысленно проверила себя: так, теперь спуститься по ступенькам ещё ниже, повернуть направо…
– Да‑а, – протянул позади нее Патрик. – Пожалуй, если бы вдруг вы надумали бросить меня здесь, я мог бы и не найти выход наружу, даже зная секрет механизма. А почему им не воспользовался Флоримон?
– А потому, что он оказался запертым в подземелье нечаянно. Каким‑то образом он – возможности подробно расспросить умирающего маркиза у меня не было – отыскал люк. Выход из подземелья как раз на границе владений де Баррас. Расковырял его или сумел подыскать ключ к механизму. Словом, ход он открыл, но не знал, как держать его открытым, и воспользовался в качестве рычага бревном… Ну, и потихоньку стал вывозить золото и прятать его в своем тайнике. Эмиль с Агриппиной это заметили – не то, что некто вывозит именно золотые слитки, а то, что какой‑то человек во всём черном приезжает на закрытом фургоне и что‑то возит. Они не подумали, что вывозит отсюда, а именно – возит и тут прячет… Решили, что он – контрабандист какой‑нибудь местный.
– Вот оно что… – понимающе кивнул Патрик. – А я реставрировал картину происшедшего вовсе не так и по этой причине подозревал вас троих в сговоре.
– Вы подумали, что мы убили Флоримона? – ахнула Соня.
– Нет, я вовсе не знал о том, что Флоримон умер, – сказал Патрик. – Скорее наоборот, я считал, что его здесь нет, потому что он собирался уезжать и даже заплатил за место на корабле. Это я узнал наверняка. Но к отходу судна он так и не явился, и я решил, что по какой‑то причине он передумал.
– Тогда в чём мы могли быть замешаны?
– Например, поторопили маркиза Антуана уйти на тот свет.
От возмущения Соня даже не смогла сразу что‑то сказать – вот так дворецкий у неё, подозревает свою госпожу в самых страшных грехах! И при этом торчит подле неё, будто ему горы золотые пообещали.