Лучше поразмышлять, о чём‑нибудь поспокойнее.
Например, о том, как скромная и послушная дочь и сестра, незамужняя девица и бесприданница вдруг покинула Россию и отправилась во Францию. За предполагаемым богатством. За золотом, которое якобы имел Сонин дед и которое при других обстоятельствах могла бы унаследовать княжна Софья Астахова.
Одно только может оправдать Соню в её авантюре: смерть мамы – княгини Марии Владиславны Астаховой.
Соня осталась одна, а тут ещё на неё навалились неприятности. Дрался на дуэли и вынужден был бежать из страны её жених граф Разумовский. А по Петербургу, конечно, разошлись слухи, что во всём виновата она, княжна Астахова. Кокетка и коварная соблазнительница графа Воронцова. Говорили, что о дуэли услышала императрица – погиб родственник одного из самых влиятельных семейств России граф Воронцов – и сильно гневалась… Наверняка ей всё представили именно в таком свете!
Соня застонала при одном воспоминании и о дуэли, и о выходке графа Воронцова, который много лет безответно её любил.
Понятно, что такое состояние дел не могло не обеспокоить брата Сони, который незадолго до того весьма выгодно женился. Теперь‑то Соня понимает, что волновался Николя не столько за неё, сколько за себя. Ещё бы, теща – подруга самой императрицы, а его жена Дашенька Шарогородская вышла за него замуж лишь тогда, когда её жених Леонид Разумовский накануне свадьбы переметнулся к его сестре Софье! Решение, которое Николай принял, тривиальное по своей сути – срочно выдать сестру замуж и тем инцидент исчерпать, – саму княжну не устроило.
Она не хотела стать женой старика, пусть и генерал‑аншефа.
Как говаривала маменька: такие чудеса, что дыбом волоса. Жила Соня, горя не знала, а потом точно весь свет на неё ополчился. Уж что в ней взыграло, и не объяснить. Надо же такое придумать – сбежать во Францию! Никого в чужой стране не зная и никогда прежде за границей не бываючи.
Но, видно, не зря говорят: пришла беда – отворяй ворота. И во Франции не обрела княжна желанного покоя, и здесь стала попадать в переделки – на двадцать шестом году жизни судьба стала её на прочность испытывать.
Взять хотя бы случай, что привел её ко двору королевы Марии‑Антуанетты, где царили достаточно свободные нравы, и она едва не стала добычей королевского придворного, графа Жозефа Фуше. Привыкший к легкомысленным нравам Версаля, он и подумать не мог, что какая‑то женщина, пусть и русская княжна, окажет ему серьезное сопротивление.
Недаром Соня всё возвращается мыслями к той ночи. Он ворвался в её покои, словно пошёл на штурм, без предварительного ухаживания и даже без оповещения особы, которую возжелал, о своих, с позволения сказать, чувствах.