– Останови машину, – сказала она бесцветным голосом.
– Ты хочешь пересесть вперед? – он прикинулся непонимающим и не только не сделал попытки притормозить машину, а еще больше увеличил скорость.
– Я хочу выйти. Мне здесь душно!
– Что же ты молчала, я могу включить кондиционер…
– Издеваешься, да? Хочешь показать, какой ты всемогущий? Так и меня арестуй!
– За что?
– За то, что помогла сбежать важному государственному преступнику!
– Да, брось, тоже нашла преступника! Сопляк, мальчишка, случайно попал под раздачу…
Он не спешил открыть дверцу, а она со своей стороны не могла ее открыть.
– Открой немедленно, а то я разобью твое стекло, к чертовой матери!.. Так ты все знал?
– Что – все?
– Ну, то, что Нури в эту банду попал случайно.
Теперь он остановил машины, открыл дверцу со своей стороны и пересел к ней на заднее сиденье.
– Эля, давай поговорим серьезно.
– Я уже все поняла. Ты решил, что мы два несознательных человека, на нас нельзя положиться, и потому на всякий случай подстраховался. Нури уже арестовали?
– Ну, откуда ты это взяла?
Он ласково погладил ее по голове.
– И потом, что значит, на вас нельзя положиться? Нури я не знал, не спорю, а ты у меня очень даже надежный человечек.
– Я – у тебя?
Она удивленно распахнула на него свои голубые глаза, которые в минуты гнева или волнения темнели и становились почти синими.
– И ты поэтому в последние три часа только и делал все для того, чтобы отвратить меня от себя?
– А как же. Если офицеры проходят проверки на профпригодность, то почему бы не устраивать такие проверки для будущих жен офицеров?
Говоря, он потихоньку подвигался к ней сантиметр за сантиметром, чтобы при последних своих словах схватить Эльвиру в охапку как раз в тот момент, когда она попытается вырваться.
– Отпусти, отпусти меня немедленно, солдафон! – кричала она, но расстояние между нею и Георгием оставалось все меньше, так что в конце концов она просто уперлась в его губы, и дальше уже вырываться было просто глупо.
– Ты нисколечко со мной не считаешься, – прошептала она, когда он наконец позволил ей вздохнуть. – Ты считаешь меня какой-то дурочкой, не способной на поступки.
– Вообще-то предполагается, что это мужчина должен совершать поступки, – поправил ее Георгий, впрочем не выпуская из объятий. – А почему ты перестала вырываться? – спросил он нарочито удивленно.
– Если я и дурочка, то уж не настолько, – улыбнулась Эльвира. – Наверное, нам со свадьбой придется все же повременить…
– Да уж конечно, – сказал он, – надо же дать твоим родителям, привыкнуть к мысли, что будущий зять у них – простой офицер.