– Вот уж не думала. Все считают ваш брак идеальным.
– Мы к этому стремимся. Чтобы он стал таким, осталось мне забыть о чувствах… Выпьем! За счастливый брак.
– Не части. У меня и так уже крыша поехала. И убери руку с моего колена!
– Куда?
– На свое колено!
– На свое? Какие у тебя странные намеки! – он довольно хохочет. – Ты потешно смущаешься: краснеешь, как девчонка! И целуешься сладко.
– Аристов, я тебя не целовала. Не шей мне дело.
– Все равно ты – классная женщина! Выдержанная. Спасибо, что по физиономии не съездила. Рука дернулась… Выпьем за хорошего человека Женю Лопухину… Ты его фамилию оставила?
Евгения кивает, и уже не скандалит, что он подвинул табуретку так близко, что касается коленями её коленей.
Она перебирает струны и поёт, но уже не Есенина, а одну из своих песен. Мелодия у неё немудрёная, но стихи, на которые она подбирает, берут за душу. Евгения редко играет их кому-то – она поет обычно самой себе, когда совсем уж тоскливо. Толяна они "достают". Даже глаза его увлажняются и он, смутившись, отворачивается и бурчит:
– Зараза!
И просит:
– Еще сыграй!
Впервые она видит его глаза так близко. И замечает, что они меняют цвет от его настроения. В гневе они серые, почти стальные, а сейчас, в расслаблении – серо-зеленые. Ресницы длинные и пушистые, как у девушки, придают его глазам особую выразительность.
Нос Толяна, как гребень бойцовского петуха, носит следы воинственности хозяина – он искривлен, а ближе к переносице на нем виден шрам.
Шрам у него и на правой брови. Она как бы взъерошена и придает лицу вопросительное выражение. На его губы Евгения старается не смотреть жесткие и сухие, они будто опаляют огнем…
Толян забирает у неё из рук гитару, берет её за плечи и приближает к себе.
– Между нами, почему вдруг ты решилась на развод?
Она пытается вырваться.
– Не твое дело!
– Черт! И слова-то подберешь не сразу… Он – импотент?
– Нет. Просто он равнодушен ко всему.
– Понятно.
– Что тебе – понятно? – вдруг взрывается Евгения. – Ты тоже считаешь, что я – сексуально озабоченная? Прожить с женой чуть ли не два десятка лет и не поинтересоваться, что у неё в голове? А на душе? Я же не манекен!..
– И незачем так орать! – говорит он словами Кролика из мультфильма.– Я и в первый раз хорошо слышал!.. Похоже, у нас с тобой – одинаковые проблемы.
– У меня уже нет проблем!
– Интересно, и кто же он?
– Почему сразу – он? Просто я добилась того, чего хотела!
– Одиночество – хорошая вещь, как сказал классик, но нужно, чтобы рядом был кто-то, кому можно сказать, что одиночество – хорошая вещь… Выпьем?