— Идеальный момент для чего?
Я с трудом улавливала ход его мыслей. Я застряла на этом таинственном планшете, который, по его мнению, принадлежал мне.
— Прекращай строить из себя невинную овечку, — прорычал он. — Я читал записи в твоём списке о лучших способах подобраться ко мне поближе. Ты забыла добавить один из них… тот, где рассказала нам о небольшом заговоре убить меня на гала-концерте. Это был гениальный ход. Ты даже Фаолина провела этим.
— Остановись, — заорала я. — Я понятия не имею, откуда вообще появился этот планшет, но он не мой. Ты должен поверить мне.
Его рот изогнулся в жутком оскале.
— Да, брось ты. Второй раз я уже не попадусь на твои невинные уловки. Тебе повезёт, если я не позволю Фаолину убить тебя за то, что ты сделала.
Я отшатнулась от злобы в его голосе.
— Я ничего не делала. Почему ты мне не веришь?
— Доказательства твоей вины говорят сами за себя. И это наиболее изобличающая улика.
Он запустил руку в куртку и вытащил фотографию, которую поднёс к решётке и показал мне. На снимке был Фарис, и, похоже, сделали его совсем недавно, учитывая болезненную бледность фейри.
Я покачала головой.
— Я не делала этот снимок. Я до вчерашнего дня Фариса в жизни не встречала.
— И всё же ты знаешь его имя.
Во мне зародился гнев, задушив страх.
— Я знаю его имя только потому, что половину прошлой ночи провела, разговаривая с ним.
— Враньё, — выплюнул Рогин. — Он уже много дней без сознания, и всё благодаря ей.
Я бросилась к прутьям решётки и ухватилась за них руками в кандалах.
— Он врёт! Вчера Фарис сказал мне, что он месяцами держал его в цепях. Клянусь своей жизнью, что вчера он ещё был в сознании.
— Хочешь сказать, ты его держала в железе, не так ли? — льстивым голосом поинтересовался Рогин. — Ты оказалась в этой камере лишь потому, что я выяснил о твоих делах и положил этому конец.
— Спроси Фариса. Он расскажет тебе, — я посмотрела на Лукаса.
— Как удобно, — съязвил Рогин. — Спросить того, кто никогда не очнётся. А ты даже более расчётлива, чем я полагал.
Я с мольбой посмотрела на Лукаса, который лишь равнодушно смотрел в ответ. Я хотела умолять его поверить мне, но в его жёстком выражении лица я видела, что он уже всё давно решил и считал меня виноватой. Ничто из сказанного или сделанного мной не изменит его решения.
Я открыла рот, чтобы сказать ему о своих родителях, которые лежали буквально в шести метрах от нас, но страх за них заставил меня промолчать. Я не знала этого беспощадного мужчину, стоявшего передо мной, и я не могла ему доверить их безопасность. Что если он сочтёт, что они также виноваты, и оставит их на милость Рогина? Рогин убьет их ещё до того, как закончится день.