Вспомнил эпизод… Не рассказал Атхару, посчитал за незначительный факт. Но в свете сегодняшнего знания… Я прорвался в будущее Анвара, но без него. Впереди оказался, думаю. Ему предстоит встреча с любопытным экземпляром. Уездного масштаба музыкант будет нести чушь, утверждая: слово вторично, первичен бессловесный звук. Пророки-Посланники-Мессии ему не нужны, поскольку истину черпает из музыки. Если б еще своей… Но до самого конца он не напишет ничего. Воспроизводит за плату чужие сочинения, не задумываясь о смыслах. А «дух» свой, как и Шойль, выражает словами, то есть буквой.
Раздались аплодисменты: опять я мыслил вслух. Разозлился немного на себя и решил объясниться:
— Ничего такого я не… Шойль — исполнитель. Талантливый импровизатор — но всего лишь. Он служит Империи, а Империя — интересам Тьмы. Важно было увести народ от Закона, то есть от служения Высшей Силе. При четком, неискаженном, ясном понимании Закона Тьма бессильна. Размыть смыслы — и легко подчинить религию имперской идеологии. Вот они и объявили, что кровью жертвы прощены все грехи будущего мира, оправданы все преступники. Делай, что хочешь, ты неподсуден. Темный дух, воплотившийся в Шойле и имперском оперотряде, отредактировал слово пророческое и включил в Новое Наставление. Поработали и над обрядом. Я понял, зачем ввели исповедь. Через нее Империя узнавала не только то, что делают, но и что думают верноподданные. Вот где исток новодоговорной религии и Нового Храма. Но как все это пропустил краеугольный Цифа?
Ерофей, кажется, удивился:
— Ты утверждаешь, что религия Нового Храма с самого начала религия имперская! Так вот откуда пренебрежение Эсхатоном…
Это он о Воскрешении и Суде. Его ненависть ко всему имперскому получала системное оформление.
— Именно так! — подвел итог собранию Атхар, — И никак иначе! Мы стали свидетелями воплощения сценария Тьмы. Ученики Пророка предали его. Если б не это, Шойль не вошел бы в круг сподвижников-последователей даже при посредничестве Цифы. Уверен, вы поняли, что в нашем оперотряде недопустимо разнозначное толкование основ… Всем, кто в связке с Наиром, — повышенная готовность.
— А как закончил Шойль земную биографию? — задала Сухильда прощальный вопрос.
Атхар помолчал, рисунок морщин стал четче.
— По преданию, император обезглавил его. То ли по ошибке, то ли вследствие вспышки безумия. Как бы без причины. Такая смерть делает жертву мучеником, возвышает над живыми. Реформированное Наставление укрепилось. Но я считаю, предание сочинено самим Шойлем. Его способности предполагают такое. Разыграли еще один спектакль. А Шойль ушел на пенсию, по имперской программе защиты заслуженных граждан…