— Нур! Пригласи Фрею поближе. Сандр, помоги встать.
Я вернулся с Фреей, с которой и словом единым пока не обменялся. А она все та же, с каштановым узлом-короной на голове. И платье как у Азхары, только цветочки не такие яркие на светло-зеленом фоне.
Ахияр рядом с Сандром. Они одного роста, но Ахияр худ и почти прозрачен. А ведь ровесники. Но жизни разные и по времени, и по напряженности.
— Фрея… Сандр… Дайте руки…
Просьба — как приказ. Кто ослушается? Ахияр соединил их руки, положил сверху свои, почти бесплотные.
— Я ухожу. И благословляю вас. Знаю о вас больше, чем вы о себе. Предопределена вам долгая совместная судьба. Станете лидерами единого народа Илы-Аджалы.
Он поднял руки, опустил их на плечи Сандра. Сандр приобнял друга, и словно пушинку, перенес в легкое кресло. Аура Ахияра вспыхнула, как бриллиант-Роух в небе, и рассыпалась множеством цветных искр.
И не стало Ахияра на планете Ила-Аджала.
* * *
Сандр прикоснулся к моему локтю.
— Пройдемся? Помнишь, где ты костер развел…
Болевая точка нашего прощания, не забыть. И — место устрашающего явления Дзульмы. Мы тогда не знали его прозвищ. Я в тот одинокий час сильно испугался, но постарался скрыть слабость духа от Сандра.
Каменное плато, речка, лесок… За ним — разноцветные домики для оперативников «Чандры» и людей Вёльва. Снова ржание… Теперь намного ближе.
— Это где?
— А это рядом, — светло улыбнулся Сандр.
Прощание с Ахияром далось ему трудно. Но он умеет держать удар и перерабатывать негатив. Сильный хлопок ладонями — и от деревьев к нам полетела лошадка, светло-пепельная, в коричневых и черных пятнах. Я перестал дышать. Неужели? Лошадка приземлилась в десятке шагов и махнула головой, разметав черную гриву. И, ударив передним копытом о зимнюю бледную траву, нацелилась правым глазом в меня.
— Кари? — выдохнул я.
— А об этом лучше знает Глафий, — сказал Сандр, — Он где-то рядом.
— А где же Глафию быть, как не рядом, — прогремел в тишине родной голос, — Глафий всегда будет там, где Нур и Сандр.
Румяные щеки, золотистые усы и борода, волос ниже плеч солнечной копной, лучащийся любовью взгляд.
— Глафий всегда знает лучше. Это не Кари, а дочь Кари с Воронком. Но в ней — память обоих.
— А где же…
— О, все лошади нашего отряда в полном здравии. Они в родном Арде, у себя дома. Пустыни-то нет. Территория Арда Айлийюн понемногу расширяется.
Я подошел к лошади, положил одну руку на гриву, другой обхватил шею. И опустил голову, коснувшись лбом ее уха, чтобы никто не увидел слез. Возвращение состоялось.
Плечами ощутил прикосновения Сандра и Глафия. Наши ауры соединились в одну Радугу. А когда справа услышал легкое дыхание и мурчание Малыша, стало всего достаточно. Потому что в глубине сердца улыбнулась единственная птица Роух? Нет, потому что понял, чего не хватало под звездами.