Высказал личное мнение Атхару, и он спросил:
— Что ж… А не хочешь привить ему качества, имеющиеся у тебя?
И добавил с хитренькой улыбочкой, собрав у рта мелкие морщиночки:
— Лучше думать что делаешь, чем делать что думаешь.
Коричневые крапинки в светло-зеленой радужке глаз увеличились. И взгляд стал таким теплым… Я тогда смутился и этим, и тем, что надо бы на самом деле крепче подумать. И переключился на иную грань:
— Я встречаю в нем то, чего нет у других. Не могу объяснить… Он не готовится ни к экзаменам, ни к зачетам. Ни часа, ни минуты. И сдает сразу, после ознакомления с контрольными вопросами. Ответы объективно отличные, но высший балл ставят экзаменаторы не всегда. Тоже загадка.
Атхар заинтересовался:
— Легко дается все… Общая подготовка?
— Да, конечно, он изучает вне школы столько всего! Но не только. Что-то еще, более важное… При всех проверках он сохраняет полную уверенность, не волнуется нисколько. Совсем без сомнений в своем знании.
И, переварив наконец хитрый вопрос Атхара, вернулся к нему:
— Как я могу передать что-то от себя, если не предсказать его следующего шага? Сколько всего происходит без моего содействия… Иногда я даже не понимаю как. Он не соображает что делает, а результат превышает все мои позитивные расчеты, сделанные после!
Я сообщил Атхару, каким образом Валерий вошел в семью мэра Нижне-Румска. А Куратор только хмыкнул, как делает друг «звездочки» Воевода в подобной ситуации. Хмыкнул, едва сдержав улыбку. Не посчитал важным?
— Но, Атхар… Возник новый, очередной парадокс! Анвар обрел силу, достиг достаточно высокого положения в социуме, но не использует обретенное. Не соревнуется. Ни с кем. Не конкурирует! Живет как играет..
— Ну и что? — чересчур уж спокойно отреагировал Атхар.
— А то! — почти вспылил я, — Он хорошо знает, чего не хочет. Но плохо понимает, к чему стремиться. Летное училище! Да впереди столько региональных войн и конфликтов, что не избежать ракеты в чужом небе.
Атхар и на этот довод не отреагировал. Вот Сухильда, та проявляет искренний интерес. Ей, как и всем, кроме Атхара, не разрешаю использовать имя Анвар: только Валерий. Так он решил совместно с матерью, и не нам менять. Сухильда при разговоре о нем не сдерживает волнения, перебирает длинными голубоватыми пальчиками черные локоны. Я любуюсь оригинальным живым цветосочетанием.
— Чужой он там… Одиночная мишень для дьявола.
Так она сказала. Я не согласился.
— Мало ли людей не от мира сего во всех временах…
И — к чему упоминание о дьяволе? Персонифицировать Тьму… Сухильда отвергла мое обобщение.