Но вот не получается со злостью-ненавистью! Действует тот самый внутренний ограничитель! Почему? Может потому, что обретая силу и здоровье после многих лет бессилия и болезней, не думал о достижении превосходства? Нет нужных желаний? А где их взять?
* * *
Зима в Свято-Покровск прокралась ночью, на мягких лапах. Мороз легко просачивается через кирзу и портянки. К холодам я привык в Нижне-Румске. Но, — казарма, учебный корпус, полигон, — тройное единообразие за полгода достало… Тоска крутит душу в винт ежеутренне после пробуждения. Тьма тьмущая, куда ни глянь!
И вот, в утреннем полусне кто-то заговорил внутри меня:
— В винт? Тьма? Поэт…
Голос симпатично рассмеялся. Интонации Сашины. Понимаю — похоже просто, но расслабился, и ответил как ему:
— Да, Тьма! Хоть с фонарем днем ходи, как тот философ. Заодно лучиком в твои внутренности…
Не-Саша немного погрустнел.
— Лучше не надо. Я не из твоей сказки. Просто жаль тебя. Вот и… Ты же нормальный здоровый мужик. А ищешь чего-то придуманного. Небыли, что ли… Зачем? В этом мире столько радости — черпай сколько можешь. Успеешь помонашествовать. Да и повоевать тоже. Собрался всю жизнь в портупее и сапогах?
Он по-братски сочувственно рассмеялся и пропал. Угодил не-Саша точно в зреющее решение. Вернее, в замысел…
* * *
Мистический план бытия разворачивался в тесной связи с видимой реальностью. Началась первая сессия. Сам того не сознавая, я продолжал поступать неординарно. Исключенность из толпы становилась привычкой, чертой характера. Что само по себе чревато…
На первый экзамен, — по истории Партии Авангарда, — вошел первым, с трудом выдержал тридцать минут подготовки за столом, но на листе ничего писать не стал. Экзаменатор ответом восхитился и против правил немедленно объявил высший балл. Взвод не удивился, Профессор все же. Подошел друг мой Аким, командир второго отделения, и попросил сдать экзамен за него. За пару секунд провернув ситуацию в голове, согласился. Риск имеется. Но за что мне цепляться, когда замысел созрел? А друг Аким точно утонет, он больше легкоатлет во всех делах, чем курсант. А экзаменатор — преподаватель новый, нас видит впервые. Как можно запомнить всех тридцать?
Зашел я ближе к концу экзамена, представился Акимом и попросил разрешения ответить без подготовки, причем на любой билет. Подполковник, не поднимая взгляда, согласился. И вторично озвучил отличную оценку. Сохраняя абсолютное спокойствие, принял восхищение Акима, отметил странные взгляды сокурсников, и постарался забыть о происшедшем. Позже, после окончания Военной Академии, узнал, что тот подполковник понял всё, но не стал поднимать волну. Думаю, ему стало интересно, такое в войсковой практике встречается нечасто.