В моем отделении два генеральских сыночка. Плюс снятый с должности старшина роты сержант Новик, до Института прослуживший два года в войсках. И другие с талантами да амбициями. Передать бы отделение кому-нибудь из них, да рапорт писать лень. Неудобно к тому же. Пришлось самому решать. Посоветовался с ребятами, предложил Новику. Я остаюсь командиром де-юре, но де-факто командует Новик. Взводному все равно, а ротный не будет вмешиваться. Утвердили. Свободного времени прибавилось, но куда его девать?
Перед летним отпуском заглянул в Красную комнату. Там уже трудятся двое мастеров-оформителей: Сэм по перу, Леон по кисти. Задача — за отпускной месяц заново оформить все четыре стены. Посмотрел, спросил: чем помочь? Леон, как ведущий спец, дал тестовое задание, — воплотить на листе фанеры маслом фигуру комиссара на лихом скакуне. Через час предъявил работу. И по глазам Леона понял: экзамен сдан. Он побежал к командиру роты, и меня определили в команду третьим. Отпуск переносится на сентябрь. А в сентябре Саша в Нижне-Румске, что и требуется. Август в роли свободного спеца-«художника», в тишине-спокойствии, среди цветных запахов красок и растворителей, — красота!
В любое время можно позагорать, окунуться в воду Румы, побродить по городу… Я обрадовался, потому что забыл: плюсы не ходят без минусов. А у Тьмы нет выходных и отпусков.
* * *
Красная комната — идеологическое лицо роты. И, соответственно, батальона, и так далее. Перьям плакатным и редис тут самое место разгуляться. Если еще учесть вывески на служебных комнатах, бирки для оружия, шинелей и прочего, Сэм — писарь-монополист. С моим появлением в бригаде монополия закачалась. Этого минуса я не учел. К тому же Сэм в штате моего отделения, но никакой дополнительной свободы у него нет. А позавидовать можно и загару.
При горячем солнце я преодолевал забор, отделяющий Институт от Румы, и устраивался на сером песочке. Рума здесь — река пограничная, на той стороне страна Чин. В ста метрах от излюбленного мной места — наблюдательная вышка. Пограничники привыкли ко мне и не беспокоили. Потому я мог иметь бронзовую кожу в мае.
Сэм и наградил кличкой «Дон Педро». Именем отрицательного персонажа свежего фильма «Ихтиандр». Народ дружно восхищался Ихтиандром и ненавидел дона Педро. Сэм исходил из моего внешнего сходства с актером, и я не обиделся. У меня свое мнение. Ведь фильм держится как раз на этом минус-герое! Он живой, многослойный, по-мужски красивый. Не то что отвратительно-картинный, даже картонный Ихтиандр. Земноводная инфантилия! А старый рыбак, — убийца дона Педро, — это ж сгусток зла, олицетворение Тьмы!